И пролился свет

Для Куинджи мир – это свет.
Картина «Березовая роща».

В Русском музее работает выставка, посвященная 165-летию Архипа Куинджи. Многие считают его художником одной работы – «Лунная ночь на Днепре». И напрасно.

Архип Иванович Куинджи – один из самых странных русских художников. Даже год его рождения точно неизвестен – то ли 1841-й, то ли 1842-й. Родился он в Крыму, в семье бедного грека-сапожника. Отец умер, когда мальчику было три года. Вскоре скончалась и мать. Мальчик остался один. Выучился грамоте сначала по-гречески. Отчаянно бедствовал, пас гусей, подряжался на тяжелые работы. Потом уехал в Феодосию, где стал брать уроки живописи.

Первые крупные работы Куинджи, такие как «Татарская деревня при лунном освещении», «Виды Валаама и Ладожского озера», явили талантливого и профессионального пейзажиста, однако те качества, которые впоследствии прославили художника, еще видны не были. «У Айвазовского научился», – говорили про него многие. У Айвазовского Куинджи никогда не учился, но знаменитого мариниста очень любил и действительно перенял у него манеру писать без намеков, впрямую, не оставляя возможности зрителю что-то додумать, поразмыслить над картиной. В этом он пошел даже дальше Айвазовского. В своем раннем творчестве Куинджи практически не признавал полутонов. Его картины одних смущали и шокировали тем же, чем других – восхищали.

Может, дело в том, что художник родился в теплом и светлом Крыму? Да нет, скорее он родился со своим, особым, не похожим ни на чье больше ощущением света. Для него мир – это свет. Свет может быть ярким, тусклым, приглушенным, нахальным, тихим. Как человек – с характером, с биографией, с недостатками. Свет для Куинджи был соавтором, другом, единомышленником, объектом исследования, порой – недругом. Очень ревниво относился художник ко всем своим экспериментам со светом. Однажды, на восходе своей карьеры, он написал картину «Ладожское озеро», где солнечный свет пробивает толщу воды и высвечивает каждый камушек на дне. Когда через 10 лет этот прием использовал другой художник, кто-то из маститых критиков оценил его как новаторский. Куинджи не на шутку обиделся. Мало того что обиделся, но потратил уйму времени и сил, чтобы доказать, что прием этот – его, Куинджи, изобретение. Критик был вынужден писать опровержение.

Для многих Архип Куинджи был и останется автором одной картины – «Лунная ночь на Днепре», фантастическая виртуозность игры со светом. Словно художник хотел доказать, что он, Архип Куинджи, бедный грек, не получивший образования, может победить свет. Он может использовать его так, как не может никто. И свет покоряется. В картинах Куинджи – словно вызов природе, которую он так хотел увидеть и всю, целиком, перенести на холст.

«Лунная ночь на Днепре» вызвала шок. Фантастические краски картины, интенсивность цвета и свобода света притягивали и гипнотизировали зрителя. Сейчас, в век фотографии, эта картина, как и многие другие работы Куинджи, некоторых раздражает своей фантастической точностью передачи реальности. Картины мастера сравнивают с художественными открытками. Однако Куинджи не запечатлевал красоты, как делают это сейчас с помощью цифровых камер. Он выхватывал из кусочка природы самую суть, квинтэссенцию и показывал, как он ее видит, как воспринимает.

На выставке в Русском музее впервые показали этюды Куинджи. Некоторые он потом использовал как подсобный материал для картин, а многие так и остались самоценными работами. Куинджи считал, что этюды во многом связывают свободу творчества.

Когда появилась необычная картина «Вечер на Украине», где Куинджи предстал не наблюдателем природы, а необузданным романтиком-максималистом, многие бросились упрекать художника за то, что вся эта феерия цвета и света режет глаза, что нельзя, мол, писать пейзажи так, словно идешь в бой, что бестактно брать резкие моменты в природе. Но смотрели, не отрываясь. За Куинджи тогда вступился Репин, объявивший Куинджи одним из величайших художников в мире.