Ребятам о зверятах

Ровно и гладко прошел Венецианский кинофестиваль. Без потрясений, без сильных разочарований, без скандалов.

Итоги не стали ни обескураживающими, ни радостными. «Порочная связь» тайваньца Энга Ли, изящная эстетская драма про секс и Сопротивление, ложь и любовь, не особенно рассматривалась в качестве претендента на обладание главным «Золотым львом», однако возмущения по этому поводу тоже не последовало. Собственно, почему бы и нет, почему бы не Энг Ли? Тем более что сделанное в духе Кар Вая «любовное настроение на войне» – совершенно режиссерское кино, где дотошно продумано все, начиная с деталей прически главной героини и кончая музыкой. А второй по значимости «Лев» Брайну де Пальма за фильм «Отредактировано» – тоже почему бы и нет? Сильное, впечатляющее полотно про войну в Ираке и ее дальнобойную порочность, сделанное не только суперпрофессионально, но и – редкое дело – необычайно искренне. И пассионарность здесь не вредит, но придает фильму чистое и трогательное звучание. На месте этих лент на пьедестале могли бы вполне оказаться и «Тайна истины» Абдельлатифа Кешиша об арабских рыбаках-иммигрантах в маленьком французском городке, и «Меня нет» Тода Хейнса о Бобе Дилане, сыгранном семью актерами. Эти фильмы удостоились специального «Льва» от жюри, хотя их усиленно прочили в фавориты. А Кейт Блэншетт, одна из исполнителей (исполнительниц?) роли певца, обошла своих соперниц в борьбе за актерского «Льва». Она и правда в Венеции была вне конкуренции, как в прошлом году Хелен Миррен в роли Елизаветы. Комплексующий подросток, нервный, угловатый, нахально-неуверенный – все это обычно очень женственная Кейт Блэншетт преподносит истосковавшейся по системе Станиславского публике.

Правда, у Брэда Питта конкурентов было достаточно, называли даже сразу всех 12 российских разгневанных мужчин. Но то ли столько «Львов» сразу не набралось, то ли все же подметили некоторую неаккуратность актерских работ в картине Никиты Михалкова, то ли и правда Питт так тронул сердца, сыграв любимца Америки конца XIX века знаменитого бандита Джесси Джеймса. Тогда уж, быть может, надо было отметить и убийцу главного героя – труса Роберта Форда, блестяще сыгранного Кейси Аффлеком. Тем более что на фоне Аффлека Питт вообще казался бледненьким. По крайней мере заподозрить целую державу в преклонении перед таким игрушечным бандитом трудно.

Остальные «Львы» и «Львята» разбрелись по любезно предоставленным им рукам, один из «утешительных» зверей достался Никите Михалкову, поступив в его распоряжение вместе с витиеватой туманной формулировкой, вроде как за хорошую работу вообще и за последний фильм в частности.

Конечно, по фестивалю судить о сегодняшнем кино и его тенденциях нельзя. Можно говорить лишь о чистоте эксперимента, о месте форума, о его необходимости или, наоборот, обидной бесцельности. Нынешний Венецианский фестиваль, думается, показал одну неоспоримую вещь, о которой все чаще и чаще принято забывать, особенно в России, так богатой на всякого рода фестивали. Подумалось: хорошо, когда каждый занимается своим делом. Хорошо, когда фильмы судят профессионалы, как это было сейчас в Венеции. Жюри, если помните, состояло только из режиссеров, причем вся великолепная семерка – Чжан Имоу, Поол Верховен, Катрин Брейя, Джейн Кэмпион, Алехандро Гонсалес Иньяриту, Эммануэле Криалезе, Ферсан Озпетек – известна своим непростым нравом. Особенно это касается «львиц» от режиссуры – Катрин Брейя и Джейн Кэмпион, дам радикально феминистского толка. Сейчас модно учреждать народные жюри, общественные жюри, жюри публики, причем этим жюри даются полномочия основного жюри фестиваля. Кино судят все кому не лень. Например, один из наиболее известных и серьезных внутрироссийских фестивалей сделал главным призом «Выборгский счет», то есть приз зрительского жюри.

Можно долго объяснять, что кино снимается для людей. Конечно, а для кого же еще? Только это еще не повод зрителям судить художников. Пусть судят те, кто умеет. Правда, это лишает фестиваль интриги, как это и получилось в Венеции, но если выбирать между наличием интриги, не имеющей отношения непосредственно к кино, и здравым профессиональным смыслом, которому суждено вписать еще одну страничку в историю кино, то есть смысл, думается, выбрать последнее.

Венеция–Москва