Среди неотпиаренных мощей

Джонни Депп – по дороге на одну из венецианских киновечеринок.
Фото Reuters

Завтра президент жюри полуюбилейного, 64/75 венецианского кинофестиваля Чжан Имоу назовет имя того, кто увезет на родину полуюбилейного «Золотого льва». Этим счастливчиком может стать практически любой из 23 режиссеров, представивших свою работу в конкурс. У каждого жюри свои критерии и свои резоны. До сих пор не очень понятно, чем руководствовалось в прошлом году жюри, возглавляемое Катрин Денев, давая «золото» китайскому «Натюрморту». Хороший фильм, но рядовой. Так что будем готовы к сюрпризам. Сегодня же, кстати, на суд жюри и публики представит свое свежерожденное детище – «12» – Никита Михалков. Заведомые апологеты уже распорядились: фильм показывают последним из тех же соображений, из каких сладкое дают в конце трапезы. Однако если бы всегда было так, то мы еще до фестиваля всегда бы знали, кто уедет с «золотом».

О сюрпризах. В среду вечером журналисты валом повалили на фильм-сюрприз – свежи в памяти прошлогодние воспоминания, когда «Натюрморт», несколькими днями позже получивший «Золотого льва», пошел в полночь под рубрикой «фильм-сюрприз». Львиная доля гостей и участников Мостры фильм попросту прошляпила – к ночи сил на сюрпризы уже не остается. Поэтому позавчера все зашагали на «сюрприз», как на дежурство. В таинственной коробочке спрятался фильм Джонни То «Сумасшедший полицейский». Главный герой умеет забираться в мысли человека, тем самым существенно помогая полиции. Все замечательно и остроумно, только много крови и слишком уж неожиданных оборотов. Например, девушка над писсуаром, справляющая нужду из самого что ни на есть мужского аппарата, вытащенного из-под мини-юбки. Все перечисленное по отдельности вполне приемлемо, вместе же слишком поражает воображение.

Со стороны Венецианский фестиваль смотрится довольно легкомысленно, больше напоминая раскинувшееся вдоль побережья одно большое шапито. По сравнению с помпезными Каннами и молодежно-трансвеститным Берлином Венеция словно все делает для того, чтобы внешне не соответствовать своему статусу. Вроде самый старый фестиваль, а практически все фильмы идут в летних павильонах, которые выглядят больше минутными декорациями, нежели достойными старушки Мостры храмами искусства. Совершенно по-детски пытается бить на жалость – один огромный шар, пробивший стену Большого дворца, чего стоит. Всерьез здесь отгорожен от публики лишь маленький пятачок, на котором уместилось здание старого Казино, где находится пресс-центр. К остальным объектам подход свободный. К звездам фанатов подпускают так близко, что у многих есть возможность дотронуться до рукава вожделенной знаменитости.

Но в отличие от Канн или Берлина совсем уж случайных людей здесь нет. Если бы фестиваль проводился в самом городе, зевак было бы в несколько раз больше – все-таки еще туристский сезон. А тут – нужны веские причины, чтобы прочухать до острова Лидо через Адриатику на пароходике, где приходится стоять всю дорогу на ветру, прижавшись к таким же, как ты, – фанатам ли, профессионалам ли. Обратно выбираешься только к ночи с ощущением, что пробыл на малой земле много дней. Здесь особенно чувствуется оторванность от мира. Впрочем, не надо лишней романтики – просто в этом году очень скверно работает интернет. Те, кому по тем или иным причинам приходится ходить в кино с жестокой регулярностью, предпочитают на время фестиваля селиться на острове. Здесь ничто, кроме крылатых львов на каждом шагу, не напоминает Венецию, но зато экономишь время и силы.

Протянувшийся на восемь километров в длину и на один километр в ширину Лидо являет собою странное сочетание гламура и запустения. В самом центре острова громоздится фестиваль с толпами народу, орущей с восьми утра музыкой, стонущими фанатами с поднятым лесом цифровых мыльниц, длиннющими очередями за едой и за билетами и сбившимися в огромные безмолвные стаи велосипедами. Но отойти двести метров – и куда только все делось? – лишь шум волн смущает тишину. Пустой берег Адриатического моря с низкорослыми сосенками и полнейшая пустота кругом заставляют глаз всматриваться в синюю даль – не плывет ли каравелла с Марко Поло? И не выскочат ли из-за кустов аборигены с раскрашенными физиономиями? И безмолвно высится базилика Святого Николая Чудотворца XI века с мощами одного из самых почитаемых в мире святых. Почему-то мало кто знает, что мощи Николая покоятся не только в Бари, но и в Венеции. Не пиарят здешние мощи. Правда, католики не очень чтят мощи в принципе и раздаривают их направо и налево. По количеству христианских святынь, к слову сказать, Венеция занимает второе место в мире после Рима. Понятно – многое было вывезено из Византии.

Но всем достопримечательностям Лидо суждено еще долго оставаться на втором плане, любопытство здешних гостей все-таки не простирается дальше кино. Зато очереди в кассы занимают с рассвета. Билеты стоят от пяти до ста евро в зависимости от зала и программы, в которую взят фильм. Билеты на конкурсные показы стоят дороже, на «Неделю критики» можно купить прямо перед сеансом. Знакомой нам картины – стоит человек с веером билетов и толкает их втридорога – не увидишь ни здесь, ни на любом другом фестивале. Это наше, национальное достояние. Зато в последнее время стал процветать другой бизнес. Торгуют нынче приглашениями на вечеринки. За пару недель до начала фестиваля в интернете появляются предложения вроде: «Продаю приглашение на вечеринку в отеле «Эксельсиор» такого-то числа по случаю премьеры на Венецианском фестивале такого-то фильма. На вечеринке ожидаются Брэд Питт, Джонни Депп, Николь Кидман. Цена – 400 евро». Ничего удивительного, что желающий показаться крутым парень не раздумывая купит приглашение на два лица, чтобы объект желания поскорее грохнулся в обморок от восхищения и не заметил, как его тащат в постель. Разумеется, в зависимости от громкости имен на вечеринке цена приглашения колеблется. Так что не надо удивляться, что на многочисленных закрытых приемах большая часть народа явно не имеет отношения не только к кино, но даже к тем, кто имеет отдаленное отношение к кино.

Правда, отдадим должное фестивальной публике, особенно здесь, на Лидо, – пиетет к кино чувствуется во всем. Охрана здесь достаточно либеральная, и в зал запросто пустят не только с гамбургером, но и с огромной пиццей вместо зонта и с ящиком пива. Но этим никто не пользуется. Здесь витает легкий снобизм, не позволяющий прийти в зал, шурша бумажками и обертками, шумно глотая фанту или чмокая мороженым. А попкорн тут вовсе не продают. Другое дело – пресс-показы. Сюда приходят работать. А на работе сам бог велел иногда перекусить, и журналистская братия цинично тащит с собой снедь. До прошлого года еще активно болтали во время пресс-показов по мобильным, но теперь за включенный сотовый могут запросто выгнать. Что и пришлось, к своему стыду, испытать в прошлом году автору этих строк, и объяснения, что, мол, начальник побеседовать желает, не помогли┘

Венеция