Бах помимо человеческой воли

Страстный порыв Николауса Арнонкура.
Фото предоставлено организаторами фестиваля

Если сесть в Москве в самолет, то через два часа можно оказаться в Берлине. Еще полтора часа на электричке – и вы в Лейпциге. А затем всего семь минут пешком по старинной брусчатке – и вы попадаете в XVIII век, на площадь перед церковью Святого Фомы, где в течение почти трех десятилетий служил и где похоронен, возможно, величайший музыкант в истории – Иоганн Себастьян Бах.

Конечно, не только это имя составляет славу Лейпцига. Здесь родился Рихард Вагнер, творили Мендельсон и Шуман, открылась первая в Германии консерватория, а концертный зал Гевандхаус и одноименный симфонический оркестр уже полтора столетия входят в число лучших в мире. С демонстраций в Лейпциге в 1989 году началась та волна, которая привела в итоге к падению Берлинской стены и объединению Германии. И все же и для немцев, и для остального мира Лейпциг – это прежде всего город Баха.

Подсчитано: в дни ежегодного Баховского фестиваля население города увеличивается на 50 тыс. человек. Билеты на большинство концертов проданы давно, однако люди часами выстаивают у касс в надежде на заветный пропуск. Ваш покорный слуга стал свидетелем того, как японские и американские туристы едва не начали мировую войну из-за дефицитного компакт-диска. Специально к фестивалю ведущие фирмы звукозаписи переиздали музыку Баха в трактовке звезд форума нынешнего года – Николауса Арнонкура, Густава Ленхардта, Джона Элиота Гардинера – по мизерным ценам (от 3 до 5 евро). Спрос на эти записи настолько превысил предложение, что вначале туристы покорно стояли в очереди (очень похожей на нашу за колбасой, двадцатилетней давности), а когда стопка дисков истаяла, вспыхнула потасовка из-за последнего экземпляра.

Главным событием этих дней стал долгожданный приезд в Лейпциг и концерт в церкви Святого Фомы первопроходца аутентичного исполнительства, одного из самых авторитетных современных дирижеров Николауса Арнонкура с программой из кантат Баха. Излишне упоминать, что зал встретил и проводил его стоячей овацией. По сравнению с бескомпромиссными записями 60–70-х годов манера Арнонкура изменилась: он вернул в состав исполнителей женщин (ранее, следуя традиции баховских времен, Арнонкур использовал только мальчишеские голоса), стал играть Баха более мягко и чувственно. Дополнительный мистический оттенок придали концерту особенности архитектуры церкви Святого Фомы. Дело в том, что более тысячи мест для публики – это скамьи, расположенные лицом к алтарю, в то время как музыкальная ложа находится на галерее, позади зрителей, которые почти не видят исполнителей, а лишь слышат музыку, возникающую где-то наверху и словно бы помимо человеческой воли.

На этих днях в элиту исполнителей музыки Баха ворвалось новое имя и новый коллектив. Это Конрад Юнгхенель и его «Кантус Кёльн». В прошлом году эти музыканты возглавили исполнение оперы Генделя «Поро» на фестивале в Геттингене, прошедшее с оглушительным успехом и ставшее их пропуском на нынешний Баховский фестиваль. Юнгхенель оправдал выданные ему авансы, вначале исполнив сложнейшее духовное сочинение предшественника Баха – Дитриха Букстехуде, длившееся более часа, а когда публика чуть заскучала, музыканты из Кёльна сыграли одну из знаменитых баховских кантат так, как будто она написана только вчера. Скептики были посрамлены, наградой исполнителям стали одобрительный свист и топот ног – здешние знаки высшей похвалы. По лицам Юнгхенеля и его коллег, светившихся счастьем, было ясно: в эти секунды произошло главное событие в их жизни – признание в городе Баха.

Воскресным днем публика стала свидетелем замечательной адаптации оперы «Орфей» Монтеверди для детей – шесть актеров (они же хористы и оркестранты в одном лице) всего за час с небольшим сумели не только донести до маленьких зрителей сложнейший сюжет и прекрасную музыку, но и вовлечь их в исполнение, ко всеобщему удовольствию.

Лейпциг