Слишком много красоты

И режиссер, и актеры ностальгируют по ушедшей галантной эпохе.
Фото Сергея Приходько (НГ-фото)

Пьер Луиджи Пицци, больше известный в России как режиссер оперного театра, в своей работе по пьесе Гольдони «Один из последних вечеров карнавала» предстал единым в трех лицах: и постановщиком комедии, и сценографом, и художником по костюмам.

Он ставит не столько Гольдони, сколько инсценирует картины живописца ХVIII века Пьетро Лонги – друга драматурга. Но то, что почитал за правду тогда сам Гольдони, сегодня у театра из Венеции окрашено в ностальгию по ушедшей красоте, щемящую печаль о том, что исчезают великие эпохи.

Искусно продуманная световая партитура Серджио Росси создает особый эффект: мизансцены словно высвечиваются из прошлого, едва заметная дымка окутывает эту красоту. Вместе с тем Пицци не реконструирует XVIII век Венеции, а скорее стилизует.

В одном из залов венецианского палаццо доминирует густой терракотовый цвет, на стенах всюду висят зеркала, а в них отражаются плотные тяжелые ткани с изысканным рисунком. Это не случайно: ведь главный герой пьесы Андзолетто – художник, рисующий узоры для ткацких мануфактур.

Вдруг в окнах, которые только что казались венецианскими зеркалами, появляются люди. Входят в дом, проходят по его многочисленным комнатам в главную гостиную. Вихрем на мгновение вбегают гости с улицы в карнавальных костюмах. Там, за окнами, на площадях и каналах, – последний день карнавала, и оттого, возможно, радость смешана с печалью.

Гольдони писал эту пьесу перед своим отъездом в Париж. Его охватило смятение: вернется ли он в любимую Венецию, что ждет его в Париже. Этими сомнениями отчасти охвачен и молодой, прекрасный Андзолетто. Правда, Гольдони отправляет его не в Париж, а еще дальше, в Московию, куда герой решает ехать с юной Доменикой (Сара Бертела), но ее отец Дзамарио не желает отпускать дочь так далеко.

Конечно, актеры венецианского театра, играя спектакль в той самой Московии, куда все-таки уедет Андзолетто, чувствовали особый подъем и веселили зрителей репризами типа «Что делать в Московии? – Есть икру!» И вместе с тем Андзолетто в исполнении актера Стефано Скандалетти едет на край земли, полный гордости как художник, а не ремесленник.

Режиссер ставит не столько саму пьесу, сколько сюжеты вокруг нее, вокруг Гольдони. Спектакль – изящная зарисовка о том, как комические недоразумения разрешаются и все счастливо находят свою пару.

Режиссер никому не позволяет впасть в клише и штампы жанровой эстрады. Даже комичная Француженка мадам Гатто (Анита Бертолуччи), положившая глаз на Андзолетто несмотря на то, что годится ему в матери, по-своему очаровательна – но не для юноши, а для отца Доменики Дзамарио (Варнер Бентивенья). Женится в пьесе и отец, и они вчетвером поедут в Московию. Женятся почти все.

Об этом спектакле можно было бы сказать словами Пушкина – «вижу в этом слишком много искусства». Рафинированная изобразительность не поддержана действием, оно, вероятно, кажется постановщику слишком незатейливым в комедии характеров и положений.

Пицци наделил свой спектакль деликатной утонченностью, которой не хватало в пьесах Гольдони его непримиримому оппоненту Карло Гоцци, но при этом совершенно лишил комедию интриги. Слишком долго играют в карты герои; увы, для такой комедии мало игры, мало трюков, мало простой Венеции, слишком много избыточной красоты. В этой Венеции голуби не гадят.