Майя Крылова Правду говорят, что критику неплохо выйти за рамки профессии и подковаться в разных областях знания. Обозреватель «НГ», уважая это правило, вник в термин «ухудшающий отбор» (adverse selection), принадлежащий американскому экономисту, нобелевскому лауреату Джорджу Акерлофу. Ухудшающий отбор – это гримаса рыночной экономики, а именно погребение хороших продуктов, отвечающих потребительским ожиданиям, в массе суррогатов. А все потому, что на рынке существует так называемая «асимметрия информации». То есть продавец знает о качестве товара больше, чем покупатель, и ни за что не признается, что продаваемый продукт не так хорош, как его рекламируют, а обещанный результат не соответствует реальному. Примеров тому – масса. Взять хотя бы рекламу шампуней по телевизору, с восторгами по поводу моющего средства, которое облагораживает волосы «по всей длине». А на самом деле по всей длине облагородить невозможно и не нужно, потому что волосы живые только у корней, где и нужно их лелеять.
На рынке культуры наблюдается в точности та же картина. Применительно к балету это означает: в рекламе продукта используются статусные ожидания публики, а не качество конкретного спектакля. Актуальный пример – некоторые спектакли Летнего фестиваля балета в Новой опере и так называемые «Летние балетные сезоны», которые до конца августа проходят на сцене Молодежного театра. Громкими словами названы простые вещи: несколько танцевальных компаний совместно арендуют сцену, нанимают музыкантов и адаптируют спектакли наследия к возможностям малого числа исполнителей низкого уровня. А потом гоняют сшитый белыми нитками классический репертуар в летний туристский «прайм-тайм».
Время и место второго проекта выбрано как нельзя удобнее: центр столицы, площадь рядом с Большим театром, на которую обязательно зайдет и российский гость города, и иностранный турист. Зайдет и радостно купит билет на «рашн балле», не ведая, что увидит нечто вроде свадебного генерала: вроде и мундир есть, и манеры, а все равно липа.
Чего хотели добиться на Театральной площади Русский национальный балетный театр и труппа Смирнова-Голованова – малоизвестные на родине коллективы? И зачем Детский музыкальный театр Сац временно переехал в сад «Эрмитаж», прокатывая свое «Лебединое озеро»? Понять эти коллективы можно – балет приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Но при таком подходе качество танца остается за кадром. И не надо кричать журналисту «Ты это докажи!». Доказать несложно. Вот пара примеров. Великие хореографы строили рисунок кордебалета на определенном количестве танцовщиков. У трупп – участников фестиваля для воспроизведения такого рисунка нет нужного числа исполнителей. Чтобы станцевать Одетту-Одиллию по мировым стандартам, прима-балерине надо иметь соответствующие линии, технику и харизму. А если получается, что Лебедь коряв, слабо стоит на пальцах, плохо прыгает и не может правильно свертеть фуэте?
Сошлюсь на мнение худрука балета питерского Малого оперного театра Николая Боярчикова. На прошлогоднем всероссийском совещании балетмейстеров он предлагал ввести государственное лицензирование трупп, чей профессиональный уровень и количество исполнителей дает право исполнять классику. А остальным законодательно запретить это делать.
Конечно, въедливые люди могут возразить, что в утопической реплике худрука есть момент личной заинтересованности, – и будут правы. Идея лицензирования заманчива для музыкальных театров, гастролирующих за рубежом: сколько конкурентов устранилось бы┘ Но правда и то, что уровень российского и мирового балетного рынка портят расплодившиеся, как грибы после дождя, маленькие труппы, кочующие под маркой «русский балет». Они коммерчески используют традиционный интерес к русской балетной классике. И когда величественную, многонаселенную «Спящую красавицу» где-нибудь, в Москве ли или в баварской деревне, успешно продают за рубли и евро, уродуя шедевр до неузнаваемости, – прославленный брэнд русского балета терпит ущерб.
