Екатерина Барабаш На закончившемся международном кинофестивале в Локарно Александр Сокуров получил «Золотого леопарда» за вклад в мировой кинематограф. Там же в 1987 году режиссер удостоился своего первого «леопарда», бронзового, за фильм «Одинокий голос человека».
Бытует мнение, что раньше в Советском Союзе было хорошее, крепкое советское кино. Обязательно в контексте вспомнят Михаила Калатозова и его картину «Летят журавли», получившую в 1958 году «Золотую пальмовую ветвь» Каннского фестиваля. Ну а то, что за 60 с лишним лет это первое и последнее русское каннское «золото», это, как говорится, за кадром. Еще один обязательный персонаж воспоминаний о былой мощи советского кино – Андрей Тарковский, чьи фильмы действительно для многих зарубежных кинолюбов олицетворяют советское/российское кино. За последние примерно пятнадцать лет в мире, кажется, забыли, что в России по сей день снимают кино. Оно и неудивительно – те фильмы, что снимались в России в глухие и печальные для российского кино 90-е, по разным причинам – отсутствие денег, разрушенный прокат и проч. – если и снимались, то за редким исключением не доходили даже до отечественного зрителя и, как правило, представляли собой неконкурентоспособный продукт. Хотя на крупных фестивалях нет-нет да и мелькали знакомые имена – Алексей Герман, Александр Сокуров. Правда, мелькали без особого толку, однако их появление в списках конкурсных фильмов, например Каннского фестиваля, пусть слабенько, но грело душу – все-таки помнят. Что касается зарубежного проката, то как раньше там не было ни советского, ни российского кино, так нет и по сей день. Да и не будет.
В последнее время международное киносообщество со скрипом приоткрыло дверь российскому кино. В образовавшуюся щелочку протиснулось то кино, которое принято называть словом «артхаус», или авторское кино. Опять замелькал Сокуров, Герман (на сей раз младший), блеснул и спрятался Звягинцев. Предстоящий Венецианский фестиваль пригласил на конкурс дебютанта Ивана Вырыпаева.
Бодрым голосом нам то и дело сообщают не только о возрождении российского кинематографа, но и о триумфальном его выходе на мировую арену. Однако на мировую арену выходят не через фестивальные отборы, мировая арена – это не что иное, как успешный зарубежный прокат. Те российские блокбастеры, что собирают немыслимые по нашим меркам «кассы», – «Ночной дозор», «Дневной дозор», «Личный номер», «Антикиллер» и проч. – есть сугубо национальный продукт, не востребованный нигде, кроме родных кинозалов. Провал «Ночного дозора» в американском прокате – наглядный пример. Ну не может собственных Сталлоне земля российская рождать. Сталлоне, «Титаники», Спилберг и иже с ними – такое же порождение, собственность и брэнд Голливуда, как сам Голливуд – брэнд мирового кинематографа. В раскрутку этого брэнда вбуханы миллиарды и миллиарды.
Россия же по старой привычке опять пытается объявить себя кинодержавой, подсовывая видавшему виды «Оскару» русский коммерческий новодел в виде «Ночного дозора». Словно не понимая, что таких «дозоров» там пруд пруди. Россия никогда не будет кинодержавой в том смысле, в каком таковой является Америка. Даже более благополучная, нежели Россия, по части кино Европа, сделав несколько неудачных попыток создать собственные блокбастеры мирового уровня, быстро свернула эту инициативу.
Конечно, снимать коммерческое кино в России и можно, и нужно. Только надо отдавать себе отчет в том, что любят российское кино не за него. Запад по-прежнему ждет от России мессианства, духовных поисков и поводов долго чесать в затылке: «Сложно-то как...» Ждут новых подтверждений мифа о загадочной русской душе, такой же непонятной, как фильмы Сокурова. Профессионалы опять «заценили» русское авторское кино, как давно уже ценят, скажем, колоритнейшее иранское. Однако дистрибьюторы не торопятся закупать ни иранцев, ни русских. Как не будут закупать тайское кино, которое потихоньку начало пленять фестивальных отборщиков своей национальной экзотикой. Лучше разрабатывать найденную жилу, чем метаться в поисках новой.
