Толстые и тонкие

Слишком большая театральная площадка была выбрана неудачно: современному танцу вряд ли подходят пустые яруса и бархатно-плюшевая обстановка этого зрительного зала. Впрочем, пермские артисты привычны ко всему: в родном городе у них до сих пор нет собственной сцены.

Уже четыре года компания существует без своего погибшего основателя, но питается его идеями. Евгений Панфилов когда-то приехал в Пермь из Архангельской области и на пустом месте создал коллектив, не потерявшийся рядом с известной балетной труппой местного оперного театра. Панфилов сумел приучить публику к неведомым в то время словам «модерн-данс», поставил более 100 спектаклей и придумал новые способы театрального воздействия. Он создал труппу, профессионально танцующую неклассическую хореографию, и одновременно сделал ставку на непрофессиональную манеру движения людей, которые не учились классическому (а также никакому другому) танцу, но по меньшей мере имели горячее желание танцевать.

Так возникли «Балет толстых» и «Бойцовский клуб». В первом шоу были задействованы люди, чей вес был больше 85 килограммов. Для «Бойцовского клуба» Панфилов нашел мальчиков, качавших мышцы в спортклубах или занимающихся модельным бизнесом. В общем, тех, кто гордился физической силой и внешностью больше, чем умом. Обеим компаниям Панфилов сочинил специальный репертуар, раскрывающий их особенности.

С тех пор утекло много воды. Те, кто начинал с Панфиловым в «Бойцовском клубе», теперь без пяти минут инженеры и врачи, заканчивающие ординатуру. И нет закомплексованных женщин и мужчин, страдающих от глупых насмешек в свой адрес. Имеются артисты «Балета толстых», у которых есть балетный станок по утрам, приличный репертуар (шесть спектаклей) и успех в стране и за границей. А основной пермский коллектив, собственно «Балет Евгения Панфилова», отличается от полусамодеятельного сборища энтузиастов, когда-то решивших заняться безнадежным делом – современным танцем в российской провинции.

Выступления панфиловцев в Москве с целым букетом программ показали, что и без своего основателя труппа держится на плаву. Как полные женщины показывали чудеса шустрости, так и показывают (спектакли «Времена года» и «Бабы. Год 1945»). Как использовали свои нехилые спортивные навыки артисты «Бойцовского клуба», так и продолжают использовать («Тюряга» и Тирбушон»). Основная компания, «Балет Евгения Панфилова», сохраняет в репертуаре лучшие проекты хореографа – от широко разлившейся «Реки» до трагикомедии «Восьми русских песен». Конечно, в репертуаре панфиловцев есть балеты разного качества: в неравной битве между зрелищностью и содержательностью спектаклей стороны побеждают друг друга с переменным успехом. Но эта труппа по-прежнему чуть ли не единственная в России, кто занимает не востребованную у нас, но популярную в мире нишу танца-модерн – между царством балетной классики и новейшими движенческими техниками.

В проектах Панфилова важна социальная парадигма. В России принято подтрунивать над крайностями американской политкорректности: мол, они смешны в своем активном желании заботиться о разного рода меньшинствах. Но не в Америке, а у нас махровым цветом цветет ксенофобия, и люди, гордящиеся собственной типичностью («свои»), гоняют тех, кто не похож на них («чужие»), будь то негры, евреи, физически слабые «ботаники» или те, чья «рожа мне не нравится».

Пермский театр дал урок подлинной политкорректности. Забитые обществом толстушки и осмеиваемые интеллектуалами «качки» благодаря Панфилову органично вошли в культуру, обогатив и ее, и самих себя. Теперь в Перми наверняка меньше людей, которым придет в голову обзывать толстяка «жиртрестом» или трунить над «культуркой» с ее балетами. Потому что Панфилов доказал, что вопреки пренебрежению деловых позитивистов и увлеченных реальностью «практиков» можно найти смысл жизни через искусство.