Марина Гайкович
Лариса Юдина много ходила и падала в обморок, но роли не вытянула. Сцена из спектакля 'Путешествие в Реймс'.
Фото Натальи Разиной
«Путешествие в Реймс» долгое время шло в концертном исполнении Академии молодых певцов при Мариинском театре: на этой музыке, вероятно, будущие звезды оперной сцены репетировали блестящий виртуозный россиниевский стиль. Лишь год назад настоящий спектакль украсил афишу и сцену Мариинского театра. Режиссер Ален Маратра, художник-постановщик Пьер-Ален Бертола и автор костюмов Мирей Дессанжи сварганили из коронационной оперы юмористическое шоу, проглатываемое слушателями или, уместнее сказать, зрителями (этот спектакль мало слушать – надо видеть) на одном дыхании. Россини, которому чувство юмора, как известно, было далеко не чуждо, был бы, наверное, доволен. Все в этом спектакле вверх дном: время действия перенесено лет на сто вперед (короновали Карла в 1825 году), оркестр в белых фраках расположен в глубине сцены, словно на летней эстраде; маэстро Гергиев (как всегда, работа его безупречна) стоит соответственно спиной к певцам, последние входят на сцену не из кулис, а прямо из зала, параллельно заигрывая со слушателями слоганами типа «Привет, москвичи!» или «Какие молодцы!» и зазывая их совершить совместное путешествие в Реймс. В Реймс, собственно, знатная публика со всей Европы собралась по случаю коронации Карла Х (специально к этому же событию сочинил свою партитуру и Россини). Но пока не подали кареты, интернациональная компания коротает время в гостинице «Золотая лилия»: испанский мачо, русский генерал, польская маркиза, английский полковник, французская графиня, немецкий майор, римская поэтесса и прочая европейская знать попадают в калейдоскоп событий, где уместились обмороки модницы по поводу безвозвратно утерянного багажа, неуместные реплики зануды-антиквара, проделки местного донжуана, смех и слезы, ссоры и примирения на фоне старающейся всем угодить хозяйки отеля и обслуживающего персонала во главе с неуклюжей экономкой и чересчур озабоченным здоровьем гостей доктором. Россини, снабдивший закрома партитуры немалой долей сатиры, высмеивающей человеческую глупость, все же красной нитью провел идею гармонии и согласия между народами. Что и говорить, тема для нынешней Европы актуальная (ну разве что за исключением отношений с Россией). Апофеоз всеобщей дружбы приходится как раз на финал, где каждый из гостей поет арию на национальную тему, а в конце все гости отеля (которые так и не попали в Реймс по причине отсутствия карет) поют славу новому королю. Россини писал свою партитуру в расчете на восемнадцать отборных солистов, в совершенстве владеющих искусством колоратуры. К сожалению, ни один из выпускников академии, хотя и хорош сам по себе, не есть певец россиниевского толка (как Чечилия Бартоли, например); разве что выделяется на общем фоне тенор Даниил Штода. В связи с этим не совсем понятно выдвижение на премию «Лучшая женская роль» Ларисы Юдиной, сценическая забота которой состоит в том, чтобы красиво дефилировать по подиуму, а также впадать в обморок и выпадать из него. Конкурировать с Еленой Вознесенской (Таня, «Дети Розенталя», Большой театр) или Ларисой Гоголевской (Изольда, «Тристан и Изольда», Мариинский театр) ей будет непросто, если не сказать – невозможно. Куда более конкурентоспособно выглядит Ален Маратра (номинация «Опера – работа режиссера»), да и сам спектакль в целом (номинация «Опера – спектакль»), задавший приподнятый тон «Золотой маске», основная часть которой пройдет в марте–апреле.
