Марина Гайкович
Дуэт Муттер–Оркис был очень хорош.
Фото Натальи Преображенской (НГ-фото)
На родине Анне-Софи Муттер чуть ли не национальное достояние: ее боготворит и публика, и коллеги. В музыкальном мире, где бал инструменталистов – сольных исполнителей правят мужчины-короли, женщин встретишь нечасто, Анне-Софи стала исключением. Кто знал, что простая девочка – усердная ученица по классу скрипки превратится в мировую знаменитость? В те годы это предвидел маэстро Герберт фон Караян, взявший юную скрипачку под свою опеку и серьезно занявшийся ее музыкальным развитием. К слову сказать, Муттер не понадобились многочисленные победы в международных конкурсах, она и без них добралась до вершины музыкального Олимпа. Среди композиторов, музыку которых она записала (большей частью на Deutsche Grammophon, разумеется), половина ныне живущих – Лютославский, Пендерецкий, Вольфганг Рим, Себастьян Курье, сэр Андре Превен – для нее хотят писать все. За исполнение сочинения последнего на 47-й церемонии вручения «Грэмми» в феврале 2005 г. она получила очередную премию «Грэмми» в категории «Лучший солист». Прекрасная техника, чистая интонация, чувство музыкального целого – качества, которыми обладает Анне-Софи, на самом деле превращают ее в лучшую солистку. Лет восемь назад в свой предыдущий приезд в Россию Муттер блестяще демонстрировала их на самом подходящем репертуаре, состоящем их скрипичных «хитов» типа виртуозных Цыганских напевов Сарасате или Скерцо Брамса.
В этот раз Москва вошла в ряд городов мира, где Муттер и пианист, партнер скрипачки на протяжении последних лет, играют только скрипичные сонаты Моцарта. Не все шестнадцать за один вечер, конечно, каждому городу «достается» треть этого лакомого пирога. Стоит отметить, что москвичи за последний месяц музыкой гениального австрияка были избалованы, российскую столицу наведала даже Камерата Зальцбург, и все побывавшие в тот вечер в Концертном зале им.Чайковского еще долго не забудут «другого Моцарта» – легкого, изящного, где все движение направлено на музыку, а не на решение мировых проблем, как мы это привыкли слышать, особенно в исполнении отечественных музыкантов. Еще одного Моцарта нам привезли Анне-Софи Муттер и пианист Ламберт Оркис. Выходит на сцену красивая женщина, при непременном декольте, но как только поднимает смычок, полностью меняется образ: Муттер играет по-мужски, без лишних эмоций (в Моцарте, по крайней мере), сосредоточенно, крепко. Ее Моцарт – это уже почти Бетховен: без виньеток, завитков и излишних реверансов, стремительность быстрых частей, скупая лирика медленных, драматический накал минора, Моцарт в руках Муттер это уже почти «Буря и натиск». Так неожиданно раскрывается преемственность венских классиков, хотя считается, что строй бетховенской музыки больше идет от Гайдна, чем от Моцарта. Вообще в последнее время мы становимся свидетелями открытий «других» композиторов. Буквально неделю назад Михаил Плетнев в течение трех вечеров открывал нам Бетховена, свободного от тисков академической правильности. Михаил Васильевич посетовал, что ему не нравится, как немцы играют Бетховена – слишком все правильно, по линеечке. Если воспользоваться определением пианиста, то Муттер, несомненно, настоящая немка. Но если Плетнев показал нам, как из музыки Бетховена произросли романтики, то дуэт Муттер–Оркис наглядно продемонстрировал, откуда, собственно, взялся сам Бетховен. Кстати говоря, скрипичные сонаты Бетховена – последний диск, записанный музыкантами, получил «Грэмми» в категории «Лучшая камерная запись». Думается, что вскоре по возвращении из турне выйдут в свет и сонаты его предшественника.
