Марина Гайкович Бывший кинотеатр постепенно превратился из репетиционной базы РНО в очень уютный комплекс, где, по мысли Плетнева, можно будет не только посетить концерт, но и приятно провести время за чашечкой кофе, например. Но результат последней недели наглядно демонстрирует, что этот концертный зал возродит и старую консерваторскую традицию просветительства, или, как сейчас модно говорить, благотворительности.
В этом сезоне Михаил Плетнев-пианист выступал в Москве только на прошлой неделе: в течение трех вечеров вместе с РНО он исполнил все концерты Бетховена. Желающих услышать лучшего на сегодняшний день пианиста России, в котором еще жива великая русская фортепианная школа, скромный по размерам зал бывшего кинотеатра вместить был не в силах. Поэтому Михаил Васильевич разрешил открыть репетиции: так к его искусству смогли прикоснуться педагоги, студенты, а также те, кому билетов не хватило или кому они были не по карману (хотя в сравнении с безобразием, которое творится на рынке классической музыки в Москве, цены были до смешного низкие – до двух тысяч рублей).
Три прошедших вечера – часть большого цикла «Бетховенские академии Михаила Плетнева», где маэстро дирижирует (под его управлением уже прозвучали четыре симфонии венского классика) или солирует как пианист. И тем самым доказывает слушателям, насколько узок ярлык, или, как сегодня принято выражаться, логотип «классик». Вся мощь и величие бетховенской музыки и есть в том, что он прорвал баррикаду напудренных париков и не только предвосхитил открытия романтиков, но и во многом оказался впереди их. Его поздние сонаты, квартеты – если вновь употребить современную терминологию – гораздо более «продвинутые», чем многие опусы уже официально считающихся романтиками Шуберта или даже Шумана. Михаил Плетнев показал нам природу этих открытий; они уже в концертах, первый из которых был написан еще в конце восемнадцатого века, последний – чуть более десятилетия спустя. Абсолютная, даже волюнтаристская свобода, не идущая при этом вразрез с чувством стиля, – вот, пожалуй, главное качество плетневской интерпретации Бетховена: не гаммы «по линейке», но словно прямо на ходу сымпровизированные пассажи, не сдержанные и отстраненные медленные части, но насквозь проникнутые чувством полотна, в которых пианиссимо улетает и растворяется не в уголках зала, а в сердцах слушателя. Плетнев – не исполнитель, не ремесленник, он – мыслитель, философ, поэт. Именно его интерпретацию очень помпезная немецкая звукозаписывающая фирма Deutsche Grammophon предпочла для записи цикла бетховенских симфоний и концертов (факт, прямо скажем, впечатляющий – немцы доверяют русским предмет национальной гордости). Кстати, дирижировал концертами в Москве Кристиан Ганш – молодой дирижер из Германии (по совместительству продюсер Deutsche Grammophon), и оркестр под его управлением звучал вполне достойно. Не подвел и ассистент дирижера – валторнист Аскар Бисембин, которому пришлось на один концерт заменить немецкого маэстро, внезапно почувствовавшего себя дурно. В общем, смело можно говорить о том, что в Черемушках затеплился еще один культурный очаг столицы, а у квартирных маклеров появились шансы на коммерческий успех: благодаря Оркестриону квадратный метр, наверняка, вырастет в цене.
