Марина Гайкович Концерт прошел в рамках филармонического фестиваля, посвященного этой священной и круглой дате на музыкально-исторической карте мира. Мероприятие сие стало своего рода официальным празднованием юбилея композитора, а потому было отмечено присутствием первых лиц: в зале находились министр культуры Александр Соколов, руководитель Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой, а также посол Австрии в Российской Федерации Мартин Вукович. Был, правда, еще один повод для официоза: помимо юбилея Моцарта выступление Венского хора мальчиков было посвящено делам насущным, а именно началу председательства Австрии в Европейском союзе. От Моцарта к международным отношениям плавно смодулировал в своем кратком, но образном вступительном слове Мартин Вукович. «Музыка Моцарта, – сказал посол, – с одной стороны, веселая и легкая, в мажорных тонах, но философски сложная и раздираемая противоречиями – с другой». Таков, по его мнению, и Европейский союз: создание прекрасное, но противоречивое. Вукович пообещал, что за полугодие председательства Австрии в ЕС разрозненный «оркестр» стран-участниц превратится в единый организм, а тему России этот оркестр будет проводить, понятное дело, в мажорных тонах. В общем, идиллия полная.
Хор, самому старшему участнику которого не более четырнадцати лет (а самые младшие и вовсе пупсы), справляется со сложнейшими произведениями. Духовная музыка композиторов XVI–XX веков, австрийские народные песни, музыка из кинофильмов, эстрадные хиты, вальсы и польки Штрауса – то, что прозвучало в Концертном зале им.Чайковского, – лишь малая толика всего репертуара хора, который за все пятьсот-то лет – о-го-го какой! Причем отчасти его создают сами же хористы. Пел в начале девятнадцатого века в хоре скромненький неприметный мальчик Франц Шуберт, а потом оказалось, что вырос из него автор прекрасной вокальной музыки. Или совсем недавно окончил школу, где воспитываются венские хористы, Рауль Герингер, а сегодня он хором дирижирует, делает переложения и, конечно, свои опусы сочиняет, а также хору аккомпанирует. Специального концертмейстера у хора нет, и его функции берет на себя хормейстер, и Герингер делает это из рук вон плохо.
Хотя главное внимание было, конечно, приковано к детям, умилявшим публику своей искренностью и непосредственностью. Программа московского концерта – в меру серьезная, в меру шуточная и задорная – должна была во всей красе представить разносторонние умения и навыки мальчиков. Среди прочих в ней числились произведения сплошь со звериной тематикой (чего стоит только «Звери импровизируют контрапункт» из «Карнавала в четверг на масленицу перед ужином» Банкьери), так что публика повеселилась от души: дети порадовали не только правильным академическим вокалом, но и гавкали, крякали, жужжали и даже изображали обитателей джунглей. Другое дело, что и «Карнавал┘», и Alleluja или Мадригал «На смерть соловья» Моцарта они поют тем же звуком и с тем же отношением, что и Yesterday или Money, money, money. Создается впечатление, что мальчики или тотально устали (уже в десять утра у них по расписанию была Красная площадь), или простыли (пару раз кто-то не выдержал – чихнул), или просто в Москву приехала слабая концертирующая группа (в хоре их четыре). Не поразил хор ни хрустальной чистотой ангельских голосков, ни прозрачностью фактуры барочных и классических партитур, ни раскованностью и яркостью в исполнении поп-хитов. Вывод напрашивается утешительный: у нас, в России, нет хора, история которого считается от Ивана Грозного, но есть, например, известный хор Попова, записи которого стоило подарить австрийским гостям. Для укрепления международных связей на культурном уровне.
