Майя Крылова
Анатолий Иксанов и помыслить не может, что Большой театр не откроется вовремя.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
- Анатолий Геннадьевич, сейчас Большой театр ждет результатов новой экспертизы стоимости реконструкции. Если ранее заявленная стоимость в 20,5 миллиарда рублей подтвердится, все понятно – будете ремонтировать по плану. А если нет?
═
– Реально там две экспертизы. Одна должна еще раз все пересчитать, хотя запрашиваемая сумма уже была проверена и утверждена Госэкспертизой. Но я – за. Чем больше будет экспертиз, тем лучше. Уменьшатся кривотолки вокруг реконструкции. Вторая часть – обоснование минимальной суммы, которая должна быть вложена, чтобы театр мог открыться по плану, в 2008 году.
Есть проект целиком, от которого никто не отказывается, и есть возможность поделить работу, какие-то вещи сделать позже. Так было в Парижской Опере – там закончили реконструкцию и открыли театр, а реставрацию постепенно делали еще лет восемь. Зрителям было менее комфортно, но спектакли-то шли! Это нормальное решение. Действительно, нагрузка на бюджет России огромная, учитывая, что осенью 2006 года закрывается на ремонт и Мариинка.
– Работы уже идут: правительство выделило ГАБТу три миллиарда рублей на этот год. Что надо сделать в 2008 году кровь из носу, и от чего можно на первом этапе отказаться, отложив до лучших времен?
═
– Первым делом укрепляются стены. Затем нужно укрепить фундаменты методом вдавливания свай, доходящих до глубины твердых пород, и с учетом того, что вокруг театра будут строить огромное количество подземных сооружений – копают и под ЦУМом, и под гостиницей «Москва». После этого строится стена в грунте, которая эти сваи соединит. И театр сможет 100–150 лет не возвращаться к проблеме устойчивости здания. В ремонтный минимум входит замена всей театральной технологии. Сейчас она допотопная. Необходим специальный балетный пол, трансформация сцены, замена всей электрики, пожаротушения, кондиционирования, реставрация зрительного зала, укрепление его стен и балконов. Сегодня на ярусах минусовой обратный наклон, так что второй и третий ряды находятся ниже первого! А какие плохие в театре туалеты, рассказывать не надо. Их, как и гардеробы, перенесут в подземное пространство. Остальное можно делать потом, постепенно. Например, камерный зал, который будет под землей взамен Бетховенского зала (на его месте планируется зрительская зона). Или дом 3/5 по Петровке, где должны быть репетиционные залы оркестра и хора. Ну не было таких залов сто пятьдесят лет и еще пять лет не будет.
═
– Оппоненты проекта реконструкции говорят, что никакой «скалы» под театром, на которую будут опираться сваи, пройдя сквозь неустойчивый подвижный известняк, в природе не существует. А стена, о которой вы сказали, нарушит течение подземных вод Неглинки, которая потечет неизвестно куда с неясными последствиями┘
═
– В течение многих месяцев под театром бурили шурфы, по которым определялось состояние почвы. В феврале этого года пять научных институтов подтвердили технические параметры проекта. Не думаю, что здесь могут быть какие-то сомнения. Разговоры такого рода – просто очередные спекуляции.
═
– Прогнозируете ли вы заполнение Новой сцены при закрытии старой? В народе новое здание не совсем ассоциируется с Большим театром.
═
– Потери интереса нет, на сегодня почти все билеты проданы до октября. За время работы Новой сцены мы поставили там десять спектаклей, сейчас ставим одиннадцатый – оперу «Волшебная флейта» Моцарта. Переносим многие оперные и балетные спектакли, в том числе и особо популярное «Лебединое озеро». Конечно, в старом здании было 2 тысячи мест, а на Новой сцене – всего 860. Но самые масштабные постановки мы покажем на сцене Кремлевского дворца. Сейчас решаем проблему, как вовремя начинать там спектакли. Известно, что вечера во Дворце из-за металлоискателей перед входом в Кремль начинаются с опозданием на час. Наверно, будем продавать билеты только в партер, чтобы все успели зайти вовремя. Планируем обширные гастроли по стране. Нас наконец-то увидят российские зрители в провинции, которые уже давно о Большом театре только слышат. Это справедливо, ведь ремонт ГАБТа идет на деньги всех налогоплательщиков, а не только москвичей.
═
– Предположим, что ремонт завершен. Что нового ждет зрителей? Правда, например, что при входе будут отбирать мобильники для борьбы со звоном на спектаклях?
═
– Я против такого решения, да это и невозможно – представьте себе, что две тысячи человек будут сдавать телефоны! Но мы хотим сделать так, что в зрительном зале мобильники не сработают. Современные технологии это позволяют. Будут лифты и пандусы для инвалидов и новая система антитеррора, которая сейчас разрабатывается и проходит утверждение в МВД, ФСБ и прочих заинтересованных организациях. Партер уменьшится примерно на три ряда за счет новых проходов – это нужно, если возникнет необходимость срочной эвакуации. Новое ждет не только зрителей. Мы, к примеру, внедрим ячеечное хранение декораций в складском комплексе на улице Плеханова. По современной европейской методике на складе будет работать один человек, а не десятки, как сейчас, когда все делается вручную. Нажал кнопку ячейки спектакля, декорации выехали, контейнер поставили на платформу и привезли в театр.
═
– Вы уверены, что Большой театр откроется в срок?
═
– Нельзя держать большую труппу без основной сцены – это опасно для исполнительского качества. Невозможно надолго отлучить зрителя от здания, привычного в течение столетий. Большой театр – это вопрос престижа страны. Сейчас восстанавливается замечательная практика Дней культуры стран СНГ в России. Но все государства СНГ хотят показывать свою культуру только на сцене Большого театра. Или Мариинский театр: московские гастроли он проводит только на нашей сцене. В этом сезоне мы будем заключать контракты на 2008 год и далее. Это большой риск, но мы и помыслить не можем, что театр не откроется вовремя.
