Екатерина Барабаш
Алексей Учитель берет реванш.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
Можно представить, что «свои» члены жюри, то есть председатель Валентин Черных и актриса Виктория Толстоганова в итоге определили судьбу Гран-при, хотя учитывая, что есть еще итальянский композитор Никола Пьованни, то общее количество голосов не могло определиться только нашим выбором. В конце концов и международная кинопресса была готова отдать свои симпатии «Космосу┘». Увы, но это самый проблемный фильм всего сезона-2005. Его долго снимали, в него вложили около 2 миллионов долларов, его заранее обеспечили прокатом, причем коммерческий результат должен определяться именно фестивальной судьбой данной ленты, понятно, что здесь рекламной кампании как у «фандоринского цикла» ожидать не приходится. Его спешно отозвали из конкурса «Кинотавра», включив в ММКФ. Уже публичный показ в рамках фестиваля сопровождался фантастической ажитацией. Но результат┘ К этой картине можно предъявить ряд вполне обоснованных фактических претензий, но главная из них – сам замысел: зачем он?
Зачем именно сегодня надо снимать фильм про то, что в нашей стране в 1957 году были восторженные идиоты-конформисты и не менее восторженные идиоты-диссиденты, понять решительно невозможно. Что, собственно, изменилось бы, если бы этот фильм был снят в 1991-м году? Только одно – исполнитель главной роли Евгений Миронов гораздо более подходил сыгранной им роли по возрасту. Что мы узнали нового о космосе, Гагарине, диссидентах и так далее по сравнению с 1991 годом?
Нынешний ММКФ, по существу, закончился грустно. Даже в самые жестокие, самые проблемные годы внутри феста, советского, постсоветского, маргинального-перестроечного, у всех были свои проблемы, шла работа и кипела жизнь: вот даже один режиссер в буквальном смысле слова – ребенок фестиваля. Другого впервые показали на ММКФ, третьего – узнали и впервые поддержали┘ Сейчас Анни Жирардо, наш «де Фюнес в юбке», согласилась приехать на закрытие, хотя премию имени Станиславского вручали не ей, а Жанне Моро, звезде советского киноклубного закрытого показа. Но у Жирардо – рекламная кампания собственных мемуаров, издание на русском языке, на нее по сию пору, оказывается, делают ставку и┘ Все так понятно, и надо ехать. В финале нынешнего ММКФ фестиваль в конце концов дофинансировали, хотя сказалось это не на качестве внеконкурсной программы, а на приумножении работы светских хроникеров: нас посетила нежданная Дэррил Ханна.
Что-то грустно-символическое прозвучало в словах председателя жюри нынешнего фестиваля Валентина Черных о том, что, мол, как хорошо, что победили свои, – учитывая тот факт, что в прошлом году фаворитом ММКФ стала российская картина «Свои» по сценарию того же Черных. А действительно – так ли это хорошо? Правильно ли, что два года подряд страна – устроитель фестиваля привечает «своих»? Если в прошлом году создавалось ощущение, что конкурсная программа специально была подобрана таким образом, чтобы на ее фоне фильм «Свои» (справедливости ради – фильм действительно достойный) просто обязан был получить главные награды, то «Космос...» Алексея Учителя назвать ярким пятном на фоне нынешнего конкурса ну никак было нельзя. Возможно, для президента ММКФ Никиты Михалкова «отметить» Учителя стало своего рода делом чести. В позапрошлом году фильм Учителя «Прогулка», объявленный новым словом в отечественном кинематографе, получил такую дружную отмашку прессы, что лишить режиссера сладкой конфетки после незабытой еще горькой пилюли было просто нельзя.
Возможно, такое решение стало, кроме всего прочего, и очередной попыткой показать, сколь же плохи дела у мирового кинематографа и как хороши у нашего, если второй год подряд – ну вроде некуда деваться, что поделаешь? – мы вынуждены награждать своих. Сомнительная задачка. И ее решение совсем уж не на руку международному престижу (если о таком вообще можно говорить) Московского фестиваля, несерьезные это замашки.
Не секрет, что у любого фестиваля своя политика, и если бы жюри судило всегда только лишь исходя из художественных особенностей фильмов, мы бы имели совершенно иную фестивальную картину. И не секрет же, что без вмешательства руководителя фестиваля редко, как правило, принимаются решения. Однако что-то не припомнится случая, чтобы, скажем, в Каннах два года подряд давали главный приз фестиваля французам, в Берлине – немцам, в Венеции – итальянцам.
