Павел Руднев Ситуация с военной темой в театре напоминает проблему исламской культуры. Невозможно ни прибавить ничего к Корану, ни убавить. Совершенно понятно, что в советские годы Великая Отечественная война, значения которой мы сегодня принижать не станем, равно как и Гражданская война, были заменой религии: с культом святых, умерших за общее дело, с культом массового страдания, массового героизма ради веры, с Вечным огнем, как неопалимой купиной, могилами неизвестного солдата и могильниками, как церквами и часовнями. Эта военная религия впитана нами с детства, и я до сих пор верю в эти ценности. Война – это вообще единственная бесспорная советская ценность.
Если мы взглянем на театральный репертуар, специально подготовленный к 60-летию, увидим, что в основном по России ставят все то же самое, пьесы 20-, 40-летней давности: "Давным-давно", "А зори здесь тихие", "А завтра была война", "Живи и помни". И новые пьесы, увы, пишутся по тем же советским прописям, словно нельзя сегодня предположить иного подхода к теме. Мы пережили великую драму, каким-то чудом выиграв битву народов, разрушив чужой и заодно свой тоталитаризм, а сказать сегодня что-то новое об этой битве не в состоянии. Молчим. Есть романы Владимова, Некрасова, Астафьева, Богомолова, Алексиевич, Солженицына, но они принципиально не попадают на сцену. Мы стали свидетелями чудовищных откровений и журналистских разоблачений о войне, делающих войну еще более правдивой и драматичной, но и они остаются уделом очень узкой группы людей. Все эти разоблачительные сведения о блокаде, как жировали обкомовские работники, о принудительной алкоголизации солдат, о штрафбатах и армии Власова, о закономерных неудачах первых лет и двуликой позиции Жукова, о сорванном контрнаступлении Сталина на Германию – бесконечное количество тем.
Тема войны в российском обществе табуирована, закрыта для корректировки и добавлений. И чем дальше она будет священной и неприкасаемой, тем дальше подвиг русского солдата будет отдаляться от нас, переставая быть современным и животрепещущим, ранящим и скорбным. Сегодня День Победы – ветеранский праздник. Подается в СМИ и рекламе он именно как таковой – с гвардейской ленточкой и гвоздиками. В то время как, чтобы сохранить память и веру, нужно теперь, конечно, о войне напоминать – напоминать молодежи не в жанре мифологии и Троянского цикла, а в жанре суровой правды. Дегероизация и правда о войне смогут сделать ее актуальной историей, имеющей живое отношение к современности. Нужно открывать новые грани войны – не только героические, но не бояться и подлых, антигероических, вступающих в конфликт и заставляющих думать и выбирать.
Одна из самых, кстати, заветных, но неосвоенных тем содержится, конечно, в "Голой пионерке" Серебренникова (мне спектакль кажется неудачным, но сейчас не об этом). Война и пробуждение веры. Массовые явления ликов Богородицы на полях сражений, религиозные мотивы в военной поэзии, коммунисты, которые в тылу открывают заброшенные церкви для безутешных вдов и надеющихся матерей, даже поразительный факт – основание православного монастыря на Урале (забыл город) во время войны – единственный случай за всю историю СССР.
Война представлена в современном кино исключительно как переосмысление истории: и "Штрафбат", и "Звезда", и "В августе 44-го", и даже "Война" – фильм про другую войну. А если еще вспомнить старенькие фильмы на границе перестройки – "Отряд", к примеру, то и вовсе становится грустно. Кругом правит бал косный театральный и киноорганизм, безынициативный и вглядывающийся в прошлое.
