Мюзикл, танец и расстрел

Находится ли современная опера в кризисе? Свою лепту в развернувшуюся недавно дискуссию внесла постановка оперы «Анастасия» итальянского автора Бруно Контини. У себя на родине он по преимуществу известен как автор прикладной музыки, и «Анастасия» – первое крупное произведение в серьезном жанре. Премьера состоялась на сцене «Новой оперы» и была подготовлена командой российских артистов и постановщиков. Как гласил анонс, «в основе сюжета спектакля лежит известная легенда о дочери Николая II Анастасии. Авторы дают оригинальную трактовку этой загадочной истории».

И действительно, все действие (в двух актах) разворачивалось в непритязательных декорациях (Александра Боровского), изображающих психиатрическую лечебницу – кровати и ширмы-решетки, все в белых тонах. Действующих лиц немного. Прежде всего сама Анастасия (на первом спектакле ее пела Людмила Магомедова), которую преследуют отрывочные воспоминания-галлюцинации (после электрошоковой терапии, как поясняет либретто) о прежней жизни в окружении царской семьи, о расстреле, о чудесном спасении. На стороне Анастасии некий Дмитрий (Михаил Урусов), в реальной жизни врач-психиатр, который в воспаленном мозгу героини отождествляется с ее прежним возлюбленным. Есть еще бывшая фрейлина царского двора Ирина (Ирина Ващенко), ищущая по заданию Дома Романовых царевну. Наконец, исторический персонаж Яков Юровский (Андрей Григорьев), печально знаменитый убийца царской семьи, преследующий пациентку-царевну.

Все леденящие подробности довольно натуралистично изображали на сцене артисты Государственного ансамбля танца «Русские сезоны» под управлением Николая Андросова. Ему же принадлежит соавторство в этом фантасмагорическом либретто, в разработке которого принимал участие с итальянской стороны Клаудио Маттиоли.

В сущности, отечественную публику ввели в заблуждение, обозначив данное действо как оперу. По сути, это – обычный мюзикл с элементами триллера, где довольно протяженные, чисто танцевальные номера чередуются со вставными ариями и ансамблями в стилистке итальянских канцонетт и поп-дуэтов вроде «Рики и Повери». Участие известных отечественных певцов не добавляет академической респектабельности, а скорее вызывает отдаленные ассоциации с шоу Трех Теноров. Хотя тенору Урусову явно не хватало обольстительных интонаций, которых требует подобная «сладкая» музыка.

Звучание симфонического оркестра под управлением Михаила Петухова, со своей стороны, лишь усугубило «стадионный» привкус: подзвучка фортепиано (функцию которого выполняло старенькое пианино) и струнных весьма странно воспринималась в стенах «Новой оперы».

Гигантские силы, брошенные на осуществление этого проекта, – включенного в рамки фестиваля «Италия–Россия 2005», поддержанного на самых высших уровнях власти, а также такими весьма уважаемыми отечественными организациями, как Комитет по культуре города Москвы, Москонцерт и «Фонд Ирины Архиповой», – в итоге выдали скромный художественный результат. Теперь «Анастасию» собираются везти по городам и весям нашего отечества, а далее в Европу. Думается, целесообразно отказаться от соблазнительного, но совершенно не отвечающего законам жанра подзаголовка – опера, и тогда у этого спектакля найдется своя публика, любящая итальянские песни.