Критики оказались лишними

Большинство фильмов кинопрограммы посвятили Второй мировой войне. Одну из новых рубрик так и назвали – «60 лет Великой Победы». Юбилеи мастеров кино в рубрике «Великие столетия» – в этом году круглую дату отпраздновали бы Григорий Козинцев, Иосиф Хейфиц, Олег Жаков, Грета Гарбо, Генри Фонда и другие – также отметили произведениями, связанными с войной. «На этом фестивале мы решили отказаться от программы «Конфронтация», традиционно представляющей разные точки зрения на ту или иную проблему, – сказал художественный руководитель фестиваля Владимир Дмитриев. – Нам кажется, в год празднования 60-летия Победы нехорошо представлять войну с фашизмом как повод для политических игр и идеологических разночтений».

Строгая этическая позиция, с правомерностью которой невозможно не согласиться, отразилась на программе странным образом. Особенно на ее отечественной части, сложенной из хорошо известных советских лент, снятых в годы войны, – «Простых людей» Григория Козинцева (1945), «Малахова кургана» Иосифа Хейфица (1944), «Ночи над Белградом» Леонида Лукова (1941) и картины «Март–апрель» (1943) Василия Пронина с Жаковым в главной роли. Монолитная отечественная идеология и тотальная зомбированность персонажей, бросающихся в бой, сжимая с одной руке винтовку, в другой – грудного младенца, и изъясняющихся лозунгами «утопим врагов в нашей крови»/«погребем под нашими телами», вызвали ужас более сильный, нежели марширующие на восток колонны.

Пожалуй, организаторам программы исподволь удалось самое сложное: с помощью простого монтажа-сопоставления хрестоматийных картин обратить внимание на антинародный характер власти. Зарубежные картины, даже если и не показывали напрямую военных действий, оказали не менее жесткое действие. В картине «Хозяин после Бога» (1951, реж. Луи Дакен) капитан, в роли которого – знаменитый Пьер Брассер, курсирует вдоль берегов Америки, пытаясь, как Моисей, найти место, чтобы высадить на берег эмигрировавших из гитлеровской Германии евреев, однако без визы американский берег не принимает. Основатель актерской династии Генри Фонда, всегда игравший лучшие стороны характера «простого американца», в том числе и «Юного мистера Линкольна» в картине Форда, отказывается от предвыборной гонки за пост президента США («Самый достойный», 1964), ибо сомневается, сможет ли принять достойное решение, что делать, «если Индия нападет на Китай». Уильям Рассел, чьим прототипом, очевидно, является Джон Кеннеди (фильм появился через год после убийства этого президента), устраняется из политики, сохраняя себе жизнь, но лишая Америку одного из ее демократических гуманистических мифов.

Кинопоказ выглядел скромнее, чем обычно, состоял из знакомых картин и практически обошелся без громких открытий, исключая «Уродов» Тода Браунинга, первой экранизации популярной повести Джеймса М.Кейна «Почтальон всегда звонит дважды» (1946, реж. Тей Гарнетт) и дебютной короткометражки Вима Вендерса «Алабама (2000 световых лет» (1969), о которых все слышали, но мало кто видел. Абсолютно неожиданное впечатление произвел, пожалуй, только первый «Годзилла» (1954, реж. Иносиро Хонда), отпраздновавший 50-летие. Гигантское чудище крушит японские города, но фильм не имеет ничего общего с триллером/хоррором, а является чисто антимилитаристским произведением. Программа удалась, чего, к сожалению, нельзя сказать об антураже фестиваля.

Первые годы фестиваль в Госфильмофонде оставался «праздником чистого кино». Во-первых, предоставлял возможность специалистам, занимающимся кинематографом, повышать квалификацию – в течение пяти дней с утра за полночь смотреть редкие, «полочные», изъятые из проката или хорошо забытые старые ленты, сохранившиеся подчас только в архиве в единственном экземпляре. Во-вторых, обладал атмосферой, противоположной большинству российских киносмотров, зацикленных на «звездах» и светской жизни, где профессионалов, пишущих о кино, приравнивают к постыдным воришкам, в лучшем случае – к хулиганью. Но, похоже, фестиваль тоже начал потихоньку изживать благословенный киноцентризм. Пожалуй, впервые за девять лет киноведы, кинокритики, для которых, собственно, и был предназначен фестиваль, ощутили себя посторонними. А как должен чувствовать себя архивист или историк кино, написавший уйму книг о кинематографе, или редактор, издающий интеллектуальный журнал о кино, если на церемонии открытия «вес» мероприятию «придают» мелькнувшие в сериале девицы, а Никита Михалков, приветствуя собравшихся «собратьев» и говоря о величии того или иного фильма, делает одну фактическую ошибку за другой? «Вам покажут «Аталанту» Виго, грандиозный фильм 1928 года!» – произнес Никита Сергеевич. «Вообще-то 1934-го», – не выдержал названный Юрием Дмитриевичем Владимир Юрьевич Дмитриев.