Фигаро – там

Диалог поколений на русском языке.
Фото Дмитрия Матвеева (предоставлено Театром русской драмы Литвы)

Незадолго до президентских выборов Владимир Путин принял в Кремле председателя Союза театральных деятелей Александра Калягина. Информационные агентства сообщили, что особую озабоченность собеседников вызвала судьба русскоязычных театров на территории бывшего СССР. Казалось бы, столько проблем вокруг, тем не менее беды русских театров за пределами России как-то вдруг вышли на первый план.

Выборы благополучно прошли, ни Калягин, ни Путин не позабыли, и Союз театральных деятелей России объявил о начале программы помощи театрам СНГ и Балтии. Трудно сказать, как далеко зайдет эта помощь, пока что планы – наполеоновские: кому-то помогут с ремонтом, другим уже сейчас «грозят» стажировки и мастер-классы в Москве и Петербурге, кому-то пособят с гастролями в Россию, куда-то, наоборот, отправят «за наш счет» российскую постановочную команду┘ Естественное желание поскорее распорядиться деньгами тормозится не менее естественным любопытством: важно ведь узнать, что там с «пациентом», он скорее жив или скорее мертв.

Работа началась, и вот в рамках уже начавшейся программы я отправился в Вильнюс на открытие сезона в Русский драматический театр Литвы.

Вильнюсский Русский театр – из числа знаменитых. Здесь, например, когда-то Роман Виктюк поставил спектакли, прославившие его на весь Союз. Несколько лет назад – ни с того, как говорится, ни с сего – театр возглавил известный перкуссионист г-н Тарасов. Трудно теперь сказать, кто сделал для Русского театра больше зла – новая ли государственная власть или такие вот эффектные кульбиты на местном уровне.

Внешне театр выглядит неплохо. Но когда недавно понадобилось найти здание для съемок фильма о вильнюсском гетто, самым подходящим оказался именно Русский театр (был, как известно, в Вильнюсском гетто свой театр).

На открытие сезона сыграли премьеру – «Фигаро – здесь!», комедию в двух действиях по пьесе Бомарше «Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность».

Название – говорящее, постановочная группа приехала из «соседнего» Петербурга: режиссер – Геннадий Тростянецкий, художник – Владимир Фирер. Когда-то Тростянецкий проходил у нас как едва ли не первый авангардист, сотрясший на какое-то время даже основы Театра им. Моссовета. Это, вероятно, в прошлом. Кажется, будто фантазия постановщика то разгоралась, грозясь бурей, то вдруг затухала. Спектакль движется, как дыхание астматика, от вспышки к вспышке: зал мгновенно откликается на все блестящее и красивое, а затем погружается в ожидание.

Опытные актеры, ученики классических театральных школ, «выезжают» на мастерстве, умело справляясь с отсутствием жесткой режиссерской воли. Молодым приходится тяжко. Не скажешь наверняка, хороши ли актеры, назначенные на главные роли Фигаро и Розины, Валентин Новопольский и Александра Метальникова. У Розины есть две-три сцены, позволяющие судить не только о гибкости и пластичности фигуры актрисы. Фигаро, увы, пока представлен лишь своей физической выносливостью и легкоатлетическими умениями.

Пожалуй, самая очевидная проблема сегодняшнего Русского театра – проблема языка. Русского языка, который «теряется» в иноязычном окружении: дело даже не в том, что главным героем спектакля становится доктор Бартоло (Эдуард Мурашев), к драме которого прислушиваешься и относишься в конце концов с большим вниманием, нежели к веселым хитростям Фигаро. (Чувствуя это, актер, который играет Бартоло, разворачивается во всю мощь, и в финале не столько уже радуешься счастливому соединению молодых, сколько сочувствуешь брошенному и одинокому доктору.)

Так вот: язык актеров старшего поколения – правильный, московский, богатый интонациями. Молодые говорят с сильным акцентом, то есть – не по-русски. Быть может, главное, в чем нуждается сегодня Русский театр – вероятно, не только литовский, – в сохранении классической русской речи. Всяческие русские союзы и национальные братства не сильно себя оправдали, так что в наших посольствах в странах бывшего СССР часто и не скрывают своего нежелания сотрудничать с лидерами подобных объединений. Русский театр в Вильнюсе, чувствовалось, объединяет русских: немногочисленная театральная – премьерная – публика разных национальностей терялась среди тех, кто пришел в театр, как в клуб соотечественников. Пришел российский посол, мелькал среди прочих местный олигарх г-н Борисов, не так давно – герой политического кризиса.

Быть русским клубом для театра, в общем, не зазорно. Если при этом еще и спектакли хорошие будут выходить – совсем замечательно.

Вильнюс–Москва