0
833
Газета Культура Интернет-версия

07.10.2004 00:00:00

Театр для балета или балет для театра?

Тэги: мариинка, петербург, воспоминания


Только Мариинка отметила 145 лет с того дня, как строящееся здание театра получило свое название, как на пороге другая «круглая» дата – почти 120 лет назад на этой сцене впервые дали балетный спектакль. Когда архитектор Альберто Кавос (кстати, родной дедушка Александра Бенуа) соорудил бело-голубой театр, названный в честь императрицы Марии Федоровны – он стал музыкальной сценой города наряду с петербургским Большим (Каменным) театром, но балетов там сначала не показывали. К 80-м годам XIX века здание Большого обветшало, ремонт оценивался почти в миллион увесистых тогдашних рублей. Министерство двора Александра Третьего сочло за лучшее развалину снести, а императорские танцы заблаговременно перевели в новое помещение. Так в рабочем порядке Россия получила феномен, который прославится всюду как Мариинский балет.

Вместе со спектаклями в новое здание переехали старые традиции, они более века складывались в балетном Петербурге, с тех пор как в Северной Пальмире впервые появилась профессиональная балетная труппа. Традиции касались не только парадной эстетики спектаклей, хотя восьмидесятые годы – время «главного балетмейстера» Мариуса Петипа, его феерических, грандиозно-наивных, многоактных полотен (к этому времени Мариус Иванович уже поставил «Дон Кихота» и «Баядерку», подступался к «Спящей красавице»). Вокруг Мариинского балета витала специфическая атмосфера, которая складывалась из крупных и мелких деталей: от желания членов императорской семьи покровительствовать балету вообще и балетным артисткам в частности, до нешуточных страстей петербургских балетоманов, имевших привычку после спектакля ужинать в лучших ресторанах города, где шампанское лилось менее бурной рекой, чем взволнованные спичи по поводу балерины Икс или корифейки Игрек. На Мариинский театр не жалели государственных денег: роскошь оперных и балетных постановок не только развлекала, но и отлично репрезентировала идею монархии и самоуважение правящей династии. Мариинский балет до 1917 года – это великие князья в театральной ложе и кокетство Матильды Кшесинской, высшие сановники – завсегдатаи балета и бывший офицер-кавалергард в многолетних директорах, золотые табакерки от Фаберже как официальный или интимный подарок на актерский бенефис – и отголоски былого негодования демократически настроенных общественных деятелей, когда Салтыков-Щедрин разражался гневными статьями по поводу «безыдейного» и «консервативного» балета, а Некрасов клеймил позором дочь Петипа Марию Мариусовну, станцевавшую конфетно-балетный концертный номер «Мужичок».

В начале XX века Мариинский театр собирался погрязнуть в рутине, но тут новое руководство (тот самый кавалергард!) впустило в оплот академизма Фокина и Мейерхольда, художников «Мира искусства», Коровина и Головина. Но чреватый художественным прорывом период вскоре канул в Лету – грянула революция, у Мариинки появились иные заботы. Одно время театр переживал реальную угрозу закрытия – новые руководители страны считали, что искусство «аристократов и буржуев» должно умереть. Появился мощный конкурент – Большой театр в Москве: до переноса столицы он влачил второстепенное общественное существование, но теперь вовсю развернулся. Мариинский балет (ставший, конечно, ленинградским) должен был эстетически приспосабливаться к новой эпохе, вбирая в себя поиски молодых новаторов хореографии и выставляемые властью требования идеологически выдержанного искусства. Впрочем, такого рода трудности утряслись ко времени, когда в тридцатые годы уже вполне советский театр получил имя Сергея Кирова. (Именно к брэнду «Киров-балет» публика на Западе привыкла на зарубежных гастролях театра после Отечественной войны, и привыкла так крепко, что до сих пор на афишах за границей оба названия, советское и традиционное, неразлучны, а в Оксфордском балетном словаре 2000 года в статье «Мариинский театр» наличествует только ссылка – «см. «Киров-балет».)

Позже случились скандальные «невозвращения» балетных артистов (Нуриев, Барышников и Макарова – это не полный список) и художественный взлет молодого Григоровича как знамени оттепельных перемен: здесь он начинал и поставил свой лучший балет – «Легенда о любви». Были непростой уход с должности многолетнего руководителя Кировского балета Олега Виноградова (сопровождаемый грязными слухами и странными избиениями Виноградова на улице) и периодически наступавшая в балете творческая стагнация, что особенно обидно при созвездии талантливых исполнителей. Власти страны по-прежнему лелеяли Большой в Москве – «главный театр страны»: он был под рукой как способ продемонстрировать зарубежным гостям достижения «развитого социализма». Это вызывало сильнейшее раздражение у ленинградских-петербургских балетоманов и критиков: давно возникшее негласное противостояние двух балетных столиц России длится до сих пор и в Питере строится на аксиоме, что «наш» театр на сто голов лучше «вашего».

С перестройкой театр вновь стал Мариинским, а с приходом Валерия Гергиева изменилось очень многое, хотя всесильного директора больше танцев интересовали родные ему музыка и опера. Но Гергиев – слишком хороший менеджер и честолюбивый руководитель, чтобы не выжать максимальный пиар из высокого уровня питерского балета. Мало кто (а до недавнего времени никто) в театрах России может сравниться с Мариинским балетом в таланте собственного раскручивания. Особенно когда руководство Мариинского балета прогрессивно увлекается театральным аутентизмом и приглашает ведущих мировых хореографов. А в эпоху, когда президент страны – уроженец Ленинграда и горячий патриот своего города, и теперь в Мариинский, а не в Большой водят виднейших западных визитеров, – уже непонятно, что важнее: театр для балета или балет для театра...

К юбилею здания Мариинки его история словно совершила круг. Театр на Крюковом канале любим властями, как при Романовых, но постройка сильно обветшала (тут, впрочем, оперно-балетные помещения в Москве и в Питере идут ноздря в ноздрю). Дому грозит капитальный ремонт и строительство нового корпуса по проекту европейского архитектора. Вот только питерским балетоманам теперь не по карману дебаты за ужином в ресторане. Зато на балетах Мариинки нет клакеров. По крайней мере они ведут себя не так назойливо, как в Москве.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Регионы торопятся со своими муниципальными реформами

Регионы торопятся со своими муниципальными реформами

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Единая система публичной власти подчинит местное самоуправление губернаторам

0
571
Конституционный суд выставил частной собственности конкретно-исторические условия

Конституционный суд выставил частной собственности конкретно-исторические условия

Екатерина Трифонова

Иван Родин

Online-версия

0
637
Патриарх Кирилл подверг критике различные проявления чуждых для русского православия влияний

Патриарх Кирилл подверг критике различные проявления чуждых для русского православия влияний

Андрей Мельников

0
396
Советник председателя ЦБ Ксения Юдаева покинет Банк России

Советник председателя ЦБ Ксения Юдаева покинет Банк России

0
486

Другие новости