0
1767
Газета Культура Интернет-версия

06.08.2004 00:00:00

Гия Канчели: «Мне все равно, как принимают мои сочинения»

Тэги: канчели, музыка


канчели, музыка Композитор Гия Канчели больше всего на свете любит тишину.
Фото Михаила Циммеринга (НГ-фото)

В Москве Гия Канчели в начале июля выпустил, как обычно, вместе с Робертом Стуруа премьеру «Ромео и Джульетты». Кроме того, успел еще и в больнице полежать. А вообще Канчели живет и работает в Антверпене, который напоминает ему родной Тбилиси, где и состоялось это интервью. Он и говорит медленно, вдумываясь, а не напоказ – красивые «натренированные» слова, эффектные фразы, которые хорошо бы смотрелись в интервью, не в его натуре. Это его специальность: хорошо слышать.

– Господин Канчели, вы сказали, что дописываете музыку за людей, живших в XIV–XVI вв., заполняя это пространство, и больше думаете о прошедших временах...

– Если остались какие-то незаполненные ниши по разным причинам, я стараюсь в меру своих возможностей их заполнить. И когда спрашивают о будущем, я всегда предпочитаю говорить о прошлом. Время, в котором я бы предпочел жить, – конец XIX – начало XX столетия. Это сравнительно спокойное время: до начала Первой мировой войны, когда еще не ушли экипажи и появились первые машины, и они сосуществовали вместе.

– Вам не страшно за будущее музыки?

– Абсолютно нет. Если говорить о музыке того же Баха, то можно было бы поставить черту и больше этим не заниматься, потому что превзойти это невозможно. Но тем не менее появились Бетховен, Моцарт, Гайдн, Шуберт и т.д. Процесс нескончаемый, он будет продолжаться и в будущем.

– Когда Стравинского спросили: «Для кого вы пишете?», он ответил: «Для себя и своего воображаемого альтер эго». А вы?

– Я думаю, что каждый здравомыслящий творец пишет для себя. Что значит писать для кого-то? В советские времена в огромных количествах появлялись кантаты, песни о родине, произведения, восхваляющие вождей, партию – словно они вставали утром, занимались утренним туалетом, завтракали и потом садились писать о родине. Я, например, никогда не обращаю внимания на то, как бывает принято сочинение, а вот как его слушают – для меня является определенной оценкой. Тишина бывает очень разная при исполнении музыки – существует тишина, когда ощущаешь какое-то участие сидящих в зале, и дирижер бывает обычно проводником между оркестром и публикой. И такая звенящая тишина начинает жить, это очень приятно. Бывает тишина безразличная.

– Вы бы позволили исполнять свои сочинения людям, которым не доверяете нравственно, но высоким профессионалам?

– Я не могу ответить на этот вопрос по той простой причине, что передо мной он еще не стоял. Когда кто-то хочет сыграть мою музыку, обращается не ко мне, а в мое издательство. И оно им высылает материал. И моя музыка играется дирижерами, которых я не знаю, с которыми не знаком. Я даже не знаю, как это сыграно. Попадаются хорошие дирижеры, которые вникают в суть музыки, а бывает наоборот, и, к сожалению, сочинение исполняется.

– Иногда приходится выбирать между жизнью и творчеством. Вам знакомо это?

– У меня так сложилась жизнь, что я меньше был занят бытовыми вопросами, которые для меня как бы и не существовали. Моя супруга меня оградила от этого. И я очень благодарен судьбе.

– Вы говорили, что звуки изматывают душу и жизнь и что у вас не бывает пауз, но ведь от этого невозможно отказаться.

– Просто есть люди, которые могут, закончив одну большую работу, куда-нибудь уехать на две-три недели, отдохнуть, забыть обо всем. У меня, к сожалению, не получается: где б я ни был, все равно постоянно думаю о том, что предстоит написать. А если мне, допустим, в тот момент ничего не предстоит, то я уже выстраиваю форму, драматургию какого-то сочинения, которого еще не существует. Я хочу сказать, что не перестаю об этом размышлять. И это очень утомительно, но я ничего не могу поделать, таких пауз, долгих, когда я могу отключиться, просто не бывает.

– Вы говорили, что влюблены в тишину...

– Просто... тишина для меня имеет очень большое значение... у меня какое-то особенное отношение к тишине, и я всегда стараюсь или в нее уходить, или из нее приходить.

– По вашим словам, бывает формальная тишина и Божественная. Если немного пофантазировать... Как вы думаете, в аду и в раю какая тишина, и есть ли она?

– Не знаю. Я всегда завидую тем людям, которые это знают. Кто-то ведь говорит, что он считает: в раю такая тишина, а в аду такая. Абсолютной тишины не бывает. У Кейджа есть сочинение: выходит пианист, садится за рояль, сидит и потом уходит. Но и здесь абсолютной тишины не бывает, поэтому он и пошел на такой шаг. Всегда происходят какие-то дуновения, какие-то шорохи, что-то такое... Или ветер... Абсолютная тишина может быть в Мавзолее Ленина.

– Как звучит ваш родной город вблизи и на расстоянии?

– Я уехал, когда мне было 56 лет, а не 20, и ничего не могло измениться. Так же, как я уезжал в дома творчества и месяцами там работал, так же и сейчас сперва оказался в Берлине волею судьбы, там задержался, а потом переехал в Антверпен. Физически я нахожусь там, но всеми мыслями я в Тбилиси.

Тбилиси


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


"Самотлорнефтегаз" завершил проект рекультивации земель "исторического наследия"

"Самотлорнефтегаз" завершил проект рекультивации земель "исторического наследия"

Татьяна Астафьева

Специалисты научились очищать арктические территории даже зимой

0
943
Внедрение искусственного интеллекта принесет БРИКС 600 миллиардов долларов

Внедрение искусственного интеллекта принесет БРИКС 600 миллиардов долларов

Ольга Соловьева

Китай существенно обгоняет РФ по инвестициям в машинное обучение

0
1168
Малые партии оказались в подвешенном состоянии

Малые партии оказались в подвешенном состоянии

Дарья Гармоненко

В условиях СВО дефицит электората тревожит даже парламентские политструктуры

0
1070
Ограничивать срок ордера на обыск не имеет смысла

Ограничивать срок ордера на обыск не имеет смысла

Екатерина Трифонова

Госдуме стоило бы заняться проблемой судебного контроля над следствием

0
1063

Другие новости