Майя Крылова
В этом сезоне Большой театр получил несколько «Золотых масок», что явно радует Николая Цискаридзе и заведующего балетом ГАБТа Геннадия Янина.
Фото Натальи Преображенской (НГ-фото).
Первый балетный скандал грянул в самом начале прошедшего сезона. Некий общественно-церковный комитет организовал протесты против показа в Москве балета француза Анжлена Прельжокажа: ревнителям нравственности почудилось, что в спектакле «Благовещение» зреет религиозное кощунство (роли Марии и ангела исполняли женщины). Оказалось, что «комитетчики» хлопотали почем зря: нравственной крамолы не обнаружилось.
Но это были цветочки. Ягодки поспели, когда грянула разборка Анастасии Волочковой с Большим театром. Многомесячная эпопея с ее увольнением, судебные тяжбы балерины с ГАБТом, ее восстановление на работе, провал иска к директору Анатолию Иксанову, отказ Волочковой танцевать предложенные театром «непрестижные» партии – все это длилось и длилось на радость новостным выпускам телеканалов, газетным отделам происшествий и тиражам «желтой прессы», преподносившей ситуацию как результат ссоры роковой красавицы с влиятельным любовником. В любом случае Волочкова талантливо пропиарила себя: теперь о «гонимой» красавице знают даже заполярные оленеводы. Московская Академия хореографии похоронила престарелую Софью Головкину (многолетнего директора школы со времен Хрущева), отметила свое 230-летие, а потом тоже умудрилась оскандалиться: фактически сорвала работу жюри премии «Звезда», предназначенной для лучшего выпускника балетной школы, и показала низкий уровень подготовки детей на выпускном концерте.
Выгоняя Волочкову, Большой одновременно переманил из Мариинки суперприму Светлану Захарову, показал рекордное количество вводов новых исполнителей в спектакли и успешно выступил с балетами в Парижской опере. Балетных показов с учетом активно работающей Новой сцены стало гораздо больше. Так что многолетние стенания ведущих танцовщиков «как мало мы выступаем!» скоро явно сменятся усталыми упреками руководству «ну сколько можно танцевать!». В ГАБТе события вообще развивались бурно: театр, например, обзавелся новым имиджем от Юрия Грымова, не сказать, чтобы дизайнерски удачным, но удовлетворяющим поклонников всего помпезно-имперского. Привычный для нашей публики классический балет по-прежнему пользовался повышенным вниманием всяческих банков и корпораций, обожающих проводить презентации и юбилеи под «Баядерку» или «Спящую Красавицу». Вот только премьер было мало. Но зато до Москвы доехали классные иностранные исполнители – достаточно вспомнить концерт «звезд» Нью-Йорка, танец парижского премьера Хосе Мартинеса, блистательное выступление американца Хулио Бокка в московском «Дон Кихоте», участие в наших «Сильфиде и «Жизели» дуэта Алины Кожокару и Йохана Кобборга из Королевского балета Великобритании. Хорош в этом году был (если не брать в расчет убогий конферанс) полуклассический-полусовременный гала-концерт «Бенуа де ла данс», венчающий одноименную международную балетную премию. А вечер в честь Игоря Моисеева показал, что в его Ансамбле народного танца, как всегда, учат двигаться по принципу «все как один».
Прошедший сезон стал первым для нового худрука балета ГАБТа Алексея Ратманского, пообещавшего московскому балету одновременно и сохранение вековых традиций, и решительную ломку отжившего. Правда, дополнительная премьера (три одноактных балета от Юрия Посохова, самого Ратманского и Раду Поклитару), спешно организованная худруком, особых дивидендов не принесла, как и заранее запланированный вечер балетов Баланчина: в первом случае подвели хореографы, во втором – исполнители. Зато угловато-неклассическая постановка «Ромео и Джульетты» (совместный проект британца Деклана Донеллана и того же Поклитару) вызвала злость балетоманов старой школы, активное сочувствие многих критиков и интерес западных импресарио. Так в ГАБТе совершилась революция: современный танец наконец-то закрепился в афише оплота традиций.
Осенний столичный фестиваль DanceInversion порадовал канадской труппой Эдуарда Лока (сверхскоростной балет «Амелия») и танцами француза Клода Брюмашона. Саша Пепеляев замахнулся на «Вильяма нашего Шекспира» в балете, то есть на «Лебединое озеро»: в проекте смешались желание раздолбать классику и невозможность отрешиться от ее влияния. Немецкий хореограф Саша Вальц открыла год культуры Германии в России своим «Телом», вызвав недоумение любителей «духовного» в искусстве и интерес почитателей постмодернистского сознания.
Обозреватель «НГ» предлагает учредить приз «Дырявые пуанты» (за самый провальный спектакль сезона). На него могут претендовать развеселый балет Бориса Эйфмана «Кто есть кто», показанный в Москве на гастролях, попсовые премьеры Русского камерного балета «Москва» – «День рождения Отелло» и «Алиса в стране чудес», проект питерской балерины Ирмы Ниорадзе «Сапфиры» – неудачное приношение к столетию Баланчина. О многочисленных данс-проектах как московского разлива, так и из провинции автор этих строк умалчивает, потому что лежачих не бьют.
