Евгения Леонова Интрига конкурсных фестивалей складывается вокруг имен возможных победителей. В качестве главных претендентов на Гран-при «Кинотавра» называют «72 метра» Владимира Хотиненко, по предварительным данным, лидирующего в конкурсе зрительских симпатий, «Водителя для Веры» Павла Чухрая, новый фильм Валерия Тодоровского. Противники режиссеров «в законе» и их больших постановочных картин возлагают надежду на дебюты. В качестве возможных соперников называют два фильма – «Шиза» и «Сон слепого человека».
«Шиза» (2004 г.) сделана в Казахстане при поддержке Франции, Германии и России. Копродукция – наиболее подходящая форма формирования бюджета независимого кино для малых национальных кинематографий. Бывшие республики Средней Азии с начала 90-х практикуют подобное производство фильмов и в итоге получают востребованное на Западе «фестивальное» кино: колорит жизни «простых» соотечественников и европейская культура изображения. Лента Гульшад Омаровой, актрисы из Алма-Аты, проживающей в Роттердаме, участвовала в конкурсе дебютов Каннского МКФ, по словам продюсера Сергея Сельянова, едва не получила «Золотую камеру», продана в несколько стран и станет гостем фестивалей в Карловых Варах, Токио и Торонто. Картина соблюла формальные законы казахской «новой волны» – аутентичная среда, нынешнее время, отличная операторская работа, грамотный монтаж, умеренный гламур вроде алых яблок в желтой пыли, – но стала исключением из ряда точных наблюдательных азиатских картин.
Шиза – прозвище 15-летнего пацана из казахской глубинки. Мальчика считают дебилом. Фильм настаивает, что странность героя – нежелание соотносить поведение с общепринятыми клише. Словно Иван-дурак, он возвращает словам и вещам начальный смысл. Реанимирует русский язык, называя словом «трахнуть» удар по голове. Грабит «обмен валюты», чтобы отдать деньги подружке боксера, убитого на ринге. Социальная неадекватность, склонность к уголовно наказуемым актам и забота об униженных и оскорбленных дала повод называть «Шизу» казахским «Братом». Однако в отличие от Данилы у Шизы, напоминающего мелкого беса, напрочь отсутствуют эпическое очарование, голос крови и мотивированная возможность совершать суперменские поступки. Так что с «братьями»-«сестрами» «Шизу», как с казахской «волной», роднят внешние признаки – тема и длительные проходы под энергичную музыку. Влияние Сельянова–Балабанова, а также отца и сына Бодровых неудивительно: Гульшад была соавтором сценария «Сестер» Бодрова-младшего, в середине 80-х снималась в фильме Бодрова-старшего «Сладкий сон внутри травы», он же помог ей написать сценарий к «Шизе». Возможно, влияние харизматичных киноперсон было бы более продуктивным, если бы легло на независимую почву. «Восточная женщина не должна перечить мужчинам», – утверждает Омарова. Посему в сильной компании продюсеров, сценаристов и мастеров производит впечатление подставного лица, исполнившего на «пятерку» техничное, но бесполое, эмоционально пустое кино. «Круг совершенен, – любит повторять Вуди Аллен, – однако ничего веселого в нем нет». Современность тематики не спасает: «Шиза» – дежа вю, преемственность без новой энергии и воли.
Вячеслав Падалка, постановщик «Сна слепого человека» (2004 г.), тоже заручился ценностями – модой начинающих на кино Тарковского, но сделал нечто еще более бесполезное. Слепой во сне услышал призыв найти мага, умеющего исполнять желания, отправился в горы, шел, шел, натерпелся в пути и пожелал, чтобы мир ослеп. Занятный перевертыш – колдуны и желания бывают не только хорошими. Но фильм выигрывает даже от такого пересказа, а в реальности является пошлым и плохо снятым, смысл эпизодов противоречит друг другу, что странно, ведь Падалка получил образование в Высшей школе КГБ. Впрочем, режиссер снял ленту почти полностью на свои деньги, что заслуживает уважения.
Как правило, авторское кино менее тенденциозно. Конкурс, представляющий разные фильмы, свидетельствует об обратном. Дебюты, нацеленные на кассовый успех – «Повелитель эфира» Екатерины Калининой и вещица «Я люблю тебя», – самостоятельно вгрызающиеся в современность и пытающиеся придерживаться законов выбранного жанра, выглядят более свободолюбивыми и живыми, хотя не обмозгованы и пропитаны дурной энергией. Даже «кино на площади» – «Колхоз интертейнмент», космическая одиссея «Воры и проститутки», чья «фишка» – совокупление в открытом космосе Владимира Стеклова и Ксении Собчак, а также вампука – «Черный принц», где Волочкова в роли Натали танцует, а Пушкин вопрошает с акцентом: «Я – звэр, да?» – вызывает больше симпатии, хотя и является маразмом. Кризис авторства распространился на короткий метр и МКФ, где большинство картин тоже производят впечатление типа Хармса: «А птичка летит и летит, а собачка лает и лает».
Сочи
Дарья Гармоненко