Григорий Заславский Череда торжественных мероприятий, посвященных финалу Второго Международного конкурса драматургов «Евразия-2004», начавшись в воскресенье почти что суточным театральным марафоном, вчера завершилась большим выездом на природу: в деревне Логиново, где у Николая Коляды, организатора всех здешних драматургических побед и конкурса «Евразия» в частности, – свой дом, на один день превращающийся в театр и место паломничества драматургов, критиков и просто поклонников нового театрального слова. А в понедельник в Екатеринбургском доме актера вручали премии: среди победителей (конкурс проводится сразу в нескольких номинациях) – Олег Богаев, Николай Наседкин, Константин Костенко, Александр Найденов. Влияние Коляды чувствуется – на победу больше шансов у тех, кто пишет об ужасах сегодняшней жизни, кто «пускает» в свои художественные фантазии и Путина, и Чечню. Коляда, конечно, не в одиночку распределяет все премии и дипломы (в этом году, например, в жюри пришлось поработать и автору этих строк, и другому московскому критику, Павлу Рудневу), но ничье «постороннее вмешательство» не в силах изменить здешнего «земного притяжения». Если девушка сталкивается с родителями, то это непременно выливается в сцену с выяснением отношений, с руганью и метанием кухонной утвари, если на ее пути встречается мужчина, значит, он намерен ее изнасиловать. Так или примерно так. Что ж, жизненно, как недавно на похожие мои жалобы заметила драматург Елена Гремина: изнасилованные девушки всегда интересовали театр, во всяком случае – со времен Шекспира.
На нынешней «Евразии» в номинации «Пьеса о подростках» первая премия досталась пьесе Александра Архипова «Дембельский поезд». Для Коляды еще важно, чтобы пьеса прошла проверку на зрителе: «первую примерку» пьесы-лауреаты проходят на традиционных уже театральных марафонах, в этом году марафон длился с десяти утра до полуночи. А «Дембельский марафон» поставлен уже – не дожидаясь, так сказать, вручения премий – в двух театрах, в Екатеринбурге и Казани, и ставится в третьем, в Кемерове. Пьеса жесткая, может, даже жестокая, о трех мальчиках-инвалидах, возвращающихся с бог знает какой войны, думающих о возможной мирной жизни. В финале же выясняется, что это все были «посмертные беседы» и никакой мирной жизни ни у одного из них уже не будет.
В воскресенье вечером гостей «Евразии» пригласили в Екатеринбургский ТЮЗ на более или менее открытый (и соответственно более или менее закрытый) показ новой пьесы братьев Пресняковых «Изображая жертву». Сыграть премьеру театр не может: права на пьесу куплены Олегом Табаковым и сейчас как раз ее репетирует во МХАТе имени Чехова Кирилл Серебренников. Если я правильно понял все юридические тонкости, лишь после того, как премьеру сыграют во МХАТе, смогут открыто играть Пресняковых и в Екатеринбурге. Билеты продавать, критиков приглашать и т.д. Но и тогда, по словам завлита Екатеринбургского ТЮЗа и худрука фестиваля «Реальный театр» Олега Лоевского (еще одного члена жюри нынешней «Евразии»), публику будут собирать буквально по одному, пьесу Пресняковых сыграют в рамках тюзовского проекта «Театр за бетонной стеной». Будут возрастные ограничения, а может, и какие-то еще.
Пресняковы – хит последних театральных сезонов. Их ставят во МХАТе имени Чехова (уже поставлен и идет «Терроризм», в июне – очередная премьера), играют в рамках национального театрального фестиваля «Золотая маска» (спектакль Центра драматургии и режиссуры «Пленные духи» получил приз зрительских симпатий). На июньском фестивале современной европейской пьесы в немецком Висбадене заявлена премьера местного театра по новой пьесе самых знаменитых в России представителей «новой драмы».
В Екатеринбургском ТЮЗе пьесу Пресняковых взялся поставить главный режиссер, Вячеслав Кокорин. Один из мэтров провинциальной сцены. И спектакль (насколько вообще можно судить о пока еще не выпущенном спектакле) получается хорошим, впечатляющим. История о молодом человеке, который в конце ХХ или в начале ХХI века оказывается в ситуации, близкой к гамлетовской: умер отец, который является теперь сыну призраком и что-то такое невнятное пытается сообщить. Мать собирается замуж за дядю и т.д. Параллельно разворачивается другой сюжет: главный герой, Валя, работает «жертвой», вернее, он изображает жертву на следственных экспериментах: привозят в квартиру мужа, который, вполне вероятно, столкнул с балкона жену, – Валя лезет на балкон; приводят в бассейн кавказца Закирова, утопившего, судя по всему, бывшую свою возлюбленную, – Валя занимает исходную позицию у бортика бассейна┘ В какой-то момент капитану милиции все надоедает, и последние примерно пять минут занимает пространная его тирада – монолог, почти сплошь состоящий из многоэтажных нецензурных комбинаций. Здорово получается. И спектакль получается такой, что впору в очередной раз выразить восхищение старой актерской гвардией: мастера одинаково свободны оказываются и в чеховских узорных плетениях, и в радикальной «новой драме» (капитана милиции играет Валерий Смирнов, мать Вали – Наталья Ланцова, женщину в ресторане – Любовь Ревякина). Они и матом умеют, и не матом. Как, впрочем, и братья Пресняковы, филологи, интеллектуалы, знатоки Серебряного века, которых отдельные исследователи полагают едва ли не самыми талантливыми в нашей нынешней новой литературной волне.
Проблема, на мой взгляд, возникает «по сю сторону» рампы, она – в зрительном зале, который, к сожалению, не матом не умеет. На марафоне, устроенном Колядой, публика, сплошь молодежная, реагировала только на грубое, бранное слово. «Нас..ть», «ж┘», какие-то похожие слова вызывали мгновенные вспышки смеха. А тонкий юмор (скажем, в пьесе Богаева «Тайное общество велосипедистов») оставляла без ответа.
