Филип Гласс перед лицом апокалипсиса

Гласс со своей музыкой
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

Ставший на наших глазах живым классиком, культовый электронщик и минималист Филип Гласс ездит по всему свету с программой Philip on Film, в которой кино сопровождается его саундтреками в живом исполнении Philip Glass Ensemble под управлением всегдашнего соратника Гласса Майкла Рисмана. В наши широты они привезли неигровую художественную картину Годфри Реджио "Коянискацци" - фильм поэтический и страшный своим символизмом, фильм философский, экологический во всех отношениях, фильм - предсказание Кассандры.

Россия встретила Гласса как мессию - определенные слои нашего населения (неомодернисты, киношники, галерейщики, андеграундщики) знают своды его музыкальных формул лучше, чем Баха и Чайковского, и долгожданный, он, как и подобает пророку, с осознанием этой необходимости "выходил в народ". В истории наших академических залов (а необыкновенный концерт проходил в Доме музыки) это был едва ли не первый случай, когда творец и исполнитель в одном лице, отыграв партитуру, спускался бы с небес к людям и со сцены общался с ними на равных в духе вполне домашнего сейшна, сидя в вызывающе неакадемической позе, растекаясь мыслью в откровениях и благодаря за понимание и хорошие идеи.

Неизменно следуя минимальным принципам, Гласс максимально испробовал себя во многих техниках, простых и сложных, и, кажется, уже во всех известных жанрах - от канонических до популярных. Пройдя в молодые годы через искусы додекафонии и серийности, а позже увлекшись "американизмами" и музыкой Востока, он пришел в итоге к тому, что сам стал человеком-стилем. В его наследии, кроме популярнейших саундтреков к фильмам Скорсезе ("Кундун"), Питера Уира ("Трумэн") и Стивена Долдри ("Часы"), симфонии, концерты для различных инструментов с оркестром, отдельные песни и вокальные циклы, музыка для балетов Твайлы Тарп и театральных постановок. Высоко ценится посвященными его музыка к "короткометражкам" (Гринуэй, Эгоян) и старым фильмам - легендарному "Дракуле" и кинотрилогии Жана Кокто.

Гласс - автор многих "карманных" и "широкоформатных" опер, самые известные из которых "Эйнштейн на пляже", "Сатьяграха" (о Махатме Ганди) и "Эхнатон" были поставлены Бобом Уилсоном и объединились в трилогию, ставшую важной вехой в трансформации современного музыкального театра. (На вопрос, где сейчас идут его оперы, Гласс очень трогательно ответил, что театры по привычке считают всех композиторов ушедшими в мир иной и поэтому чаще всего не оповещают его о готовящихся премьерах.)

Ансамбль Гласса - мобильный и компактный коллектив всего в 12 человек, включая самого композитора, дирижера, звукорежиссеров и приглашенных солистов. Все в строгих черных брючных костюмах, в том числе три леди. Преобладающий звуковой колорит - синтезаторно-клавишный фон с солирующими струями флейт, саксофонов, бас-кларнета, остинатной перкуссией и островками живых голосов.

Коянискацци - словосочетание из праязыка индейцев хопи и обозначает жизнь, потерявшую равновесие, саморазрушающуюся жизнь. Этот фильм, снимавшийся с 1975 по 1982 год, положил начало не только экологической трилогии "Кацци", но и стал началом кинематографической карьеры великого гуманиста и служителя Реджио - до того половину своей жизни он провел в католическом монастыре ордена "Братьев во Христе", а ныне обитает в Санта-Фе, где часто читает лекции по философии, технологии и кино. С пафосом, достойным ренессансного титанизма, картина являет неразрешимый конфликт двух враждебных миров - хронику противостояния урбанистической цивилизации и живой природы. Врезаются в память леденящие кровь картины всевозможных технических катастроф, мертвых городов, кварталов, предназначенных под снос, и каскады в мгновение ока разрушающихся небоскребов. Благодаря тому что фильм практически целиком снят в режиме ускоренной смены кадров, а не на скорости реального времени, жизнедеятельность муравьиной толпы людей предстает как уродливая, лишенная смысла суета, а само человечество - карикатурной пародией, стадом, вирусом, достойным скорейшего уничтожения. Но демонстрируя коллекцию тотального разрушения и насилия, Реджио не столько депрессирует публику грядущим апокалипсисом, сколько проводит через некий просветляющий катарсис. Причем, сила пророческих предвидений режиссера буквально пригвождает - в картине есть кадры, которые за много лет до американской трагедии 11 сентября воспроизводят ее "близко к тексту". О том, что луч надежды не погас, свидетельствуют могучие пейзажи уцелевших земных красот, которые становятся еще неотразимей, соединяясь с драйвом музыки Гласса, то взрывающейся потоками лавы, то застывающей в сомнамбулическом трансе.

А в воскресенье, к пущей радости отечественных "минималов", Гласс давал незапланированно-импровизированный фортепианный рецитал в Рахманиновском зале консерватории - по соседству с Джесси Норман, которая открывала фестиваль Владимира Спивакова.