Вадим Рутковский Герои Клода Лелуша, одного из самых неутомимых французских режиссеров, всегда относились к критикам без почтения. Лино Вентура в картине "С Новым годом" прямо заявлял, что читать прессу - последнее дело, а фильмы следует выбирать, как женщин, - интуитивно. Ваш обозреватель, будучи нежно преданным поклонником Лелуша, очень надеется, что если вы последуете совету классика и пропустите эти строчки, то интуиция вас не подведет и направит стопы в кинозал. "А теперь, дамы и господа" - не тот фильм, что переворачивает жизни и потрясает мир. Это дистиллированное развлечение. Не больше, но и не меньше.
Большинство его лент, последовавших за эталонной мелодрамой "Мужчина и женщина", - удобная мишень для критики. Клод любит невероятные истории с дикими наворотами. Амнезией, вызванной мозговой опухолью, страдают герои "Дам и господ" - кабаретная певичка Джейн Лестер, в роли которой дебютирует прекрасная дилетантка Патрисия Каас, и благородный артистичный вор экстра-класса Валентин Валентин в исполнении британского профи Джереми Айронса.
Он - прямой наследник вора-затейника Арсена Люпена, мастер переодеваний, являющийся к ювелирам то в образе дряхлого старца, то в эксцентричных нарядах экзотки-миллионерши. Вырученные кражами бриллиантов средства Валентин тратит на кругосветные морские путешествия, одно из которых заносит его в желтую жаркую Африку. Каас беспрестанно поет - иногда в самых неожиданных местах; например, шедевр Жака Бреля "Ne me quitte pas" (в англоязычном варианте "If You Go Away") исполняется посреди Марокко, на гостиничной террасе, среди шезлонгов с греющими косточки пенсионерами.
Герои глотают одинаковые таблетки, призванные вернуть окружающему миру радужные цвета и приостановить необратимые мозговые изменения. Этой обоюдной хвори достаточно, чтобы свести столь разных персонажей в обаятельнейший дуэт.
Все потенциальные минусы чудесно графоманских фильмов Лелуша есть не что иное, как оборотная сторона безграничной лелушевской свободы. Он снимает часто и много, предпочитая длинное романтико-криминальное кино "в мягкой обложке". Последний герой "новой волны", Лелуш снимает с подростковым азартом и это радостное упоение транслируется с экрана. Самые простые кадры - альпийские снега в милейшей ленте "Все про это да про это" или раскаленный марокканский песок, по которому Айронс и Каас бредут в поисках целительной могилы африканской ведуньи Лаллы Шафии, - выглядят неописуемо уютно.
"А теперь, дамы и господа" закрывали Каннский фестиваль 2002 года, что нетрудно объяснить относительной - в сравнении с каким-нибудь мегаэпосом Лелуша вроде "Всей жизни" или "Болеро" - сдержанностью фильма. Это кино хорошей огранки, кино, сделанное без сбоев по ритму. Отдельного абзаца достоин многолюдный второй план, - от постаревшего голубоглазого плейбоя Тьерри Лермитта и культового Тикки Хольгадо до европейской гранд-дамы Клаудии Кардинале.
