Режиссеры России, объединяйтесь!

В выходные в недавно отстроенном здании театра "Школа драматического искусства" на Сретенке прошла Всероссийская режиссерская конференция. Предыдущая проходила в 1939 году. Впрочем, "Славянский базар", который проходил во МХАТе имени Чехова несколько лет назад, накануне столетия Художественного театра, можно назвать прелюдией к нынешней конференции. Тогда больше говорили о творчестве, на нынешней конференции помимо творческих вопросов говорили еще и о том, как учить режиссуре, как "бороться" с директорами театров и т.д. Увы, маленький журнал Союза театральных деятелей, как и два больших театральных журнала, сегодня не в силах покрыть информационный голод, приумножить наше малое знание о том, что происходит в российском театре. Так что режиссерская конференция дала еще и простую возможность встретиться и поговорить, обменяться новостями. Начали с состояния режиссуры, продолжили - разговором о театральной педагогике.

Героями первого дня стали Анатолий Васильев и Петр Фоменко. Васильев, много повидавший за границей (и много там поработавший), говорил о корневой системе русского психологического театра и поддержал предложенную организаторами идею учредить профессиональную гильдию режиссеров.

Петр Наумович Фоменко говорил о таинстве профессии. Режиссер - дело штучное, учить этой профессии массово, наверное, нельзя, и далеко не каждый может научить режиссерскому ремеслу. Большое число ошибок в наборе и воспитании может причинить театру немалый вред. Фоменко заметил, в частности, что трудно порой понять, кто кого учит и кто у кого учится - он учится у своих учеников, а они, разумеется, - у него. Между прочим он выступил против магистратуры, недавно придуманной Центром имени Мейерхольда совместно со Школой-студией МХАТ, поскольку магистр - посвященный, а за два года в посвященные не "затянуть".

Многие говорили о том, что сегодня режиссуре учит кто угодно и где угодно. Многочисленные школы распространились по всему миру, хотя пора бы уж честно признаться, что речь тут - о заработке и редко - о чем-либо другом. А учить режиссуре могут, вероятно, лишь самые выдающиеся мастера.

И Анатолий Васильев, и Юрий Соломин напомнили всем, что театр существовал задолго до 1898 года и, наоборот, что режиссура существовала задолго до появления Художественного театра.

Говорили о том, что для режиссеров чрезвычайно полезны стажировки, что в особой поддержке нуждаются дипломные спектакли (тут впору вспомнить, что многие "приобретения" последних лет связаны как раз с дипломными сочинениями молодых режиссеров, а ныне уже известные режиссеры снискали славу еще на студенческой скамье). Говорили о состоянии режиссуры на периферии, об авторском праве. Скандал первого дня - выступление Клима, который назвал себя театральным бомжем и говорил о столичных театральных олигархах.

Министр культуры и театральный критик Михаил Швыдкой рассказал режиссерам, что параллельно их конференции проходит всероссийское совещание директоров театров. Подробно остановился на вопросе об авторском праве в театре (в кино оно, конечно, выражено отчетливее и определеннее, поскольку и деньги там большие). Сказал, что сегодня мы имеем в России многоукладный театр - императорский, репертуарный, антрепризный. Почти что как раньше, и в этой многоукладности ничего страшного нет. Другое дело, что есть театр - как миссия, а есть театр - как потребление, с последнего нельзя спрашивать, как с миссионерского.

Многоукладный театр приветствовали, кажется, все: все сегодня на равных, хоть, например, антреприза пока особых художественных результатов не дала. Защищали репертуарный театр, который легко можно развалить (как лет десять тому назад хотелось многим и как до сих пор еще хочется кое-кому).

Очень многие остались на мастер-классы, которые согласились провести Фоменко и Васильев и которые были посвящены интонации - театральной, сценической интонации. "Всего-навсего".

Гильдия режиссеров проголосована. На первых порах она займется скорее всего обменом информацией о режиссуре российской провинции, ее юридической поддержкой. Дальше, как говорится, будет видно.