Опровержение Киплинга

Весь двадцатый век европейцы пребывали в упоении Востоком вообще и древностями Индии в частности. Там искали высшую мудрость и утерянную на Западе несуетность. Мода, развернутая теософами, философией Кришнамурти и песнями Джорджа Харрисона, разумеется, не обошла хореографию. (Самый известный пример - индийские балеты Мориса Бежара.)

Долгое время просвещенные умы глядели лишь в одну сторону: от цивилизации Запада, пожелавшего учиться у бывших колоний, - на культуру Востока, застывшего в древнем величии и самодостаточности. С приходом эпохи политкорректности картина изменилась. Киплинг с его фатальным антагонизмом Востока и Запада может отдыхать: в ситуации всеобщего равенства все интересно как потенциальная возможность. И просвещенные граждане Востока так же пристально вглядываются в вечную динамику Запада, с каким Запад некогда восхищался вечной статикой индийских Вед. Постановки танцевальной компании Акрам Хана, с подачи Британского совета показанные в Центре имени Мейерхольда, - тому ярчайшее доказательство.

Хореограф и танцовщик Акрам Хан (уроженец Лондона с корнями из Бангладеш) предлагает миру познания в древнейшем индийском танце катак. Но вместе с тем он учился современным европейско-американским техникам танца в двух школах Великобритании. Так что стиль его спектаклей образуется в поиске синтеза, который по замыслу не должен стать механическим соединением.

Из Лондона привезли три работы. Короткое соло "Loose in Flight". Инспирированный наблюдением за летающим парапланом балет "Rush", в нем заняты трое артистов. Недавно поставленный на музыку финского композитора Магнуса Линдберга спектакль "Related Rocks" для пяти исполнителей: попытка что-то сделать со смесью "журчащих", а-ля Дебюсси, рыданий рояля, гнусавых насмешек синтезатора и ностальгии перкуссионных по эпохе буги-вуги.

Скрещивая вертикали индийского танца с ломаными горизонталями танца европейского; вводя множество пластических и световых пауз; наращивая нечетное число танцовщиков (как в катаке, где сложный счет ритма - нечетный, от 9 до 1), Акрам Хан живет в единстве и борьбе противоположностей. Разницу между катаком и современным танцем он изучает в соединении ясности и хаоса, характерном для индийских танцев и менее свойственном танцам западным: в них ясность и хаос, как правило, разведены по полюсам. А площадь сходства определяет через возможности телесного энергетического выброса, равновеликие и в катаке, и в модерн-дансе. Импульсивность такого выброса волнует Акрама больше, чем исполнительская ровность собственной труппы. И больше, чем создание приятной европейцу композиции зрелища ("это похоже не на спектакль, а на мастер-класс" - сетовал после просмотра российский мэтр современной пластики Геннадий Абрамов; интересно, что бы сказали в Индии?).

Кстати, именно из-за тяги классического балета к показной грамотности бангладешский лондонец прохладно относится к этому балету. Сам же Акрам Хан великолепно танцует: его молниеносные реакции тела похожи на бросок кусающейся кобры. И смотреть на его специфическую индийскую игру запястьями рук - сплошное удовольствие.