Ирина Губская Петербургский театр оперы и балета имени Мусоргского, в последнее время удлинивший свое не столь уж лаконичное название добавкой Михайловский, а в обиходе по-прежнему именуемый Малым, показал премьеру балета "Принцесса Луны, или История Такэтори" Шандора Каллоша в постановке Николая Боярчикова.
Поскольку балет поставлен по заказу японского импресарио, то и сюжет взяли из тамошней средневековой литературы. (Содружество Боярчикова и Каллоша в прошлом тоже базировалось на серьезной литературе - "Макбет" и "Фауст"). Главная героиня, принцесса Луны, - нечто вроде нашей Снегурочки, для которой гибельно солнце. Уроженка лунного мира, удочеренная земным стариком, тоже не может обрести счастья с полюбившим ее сыном солнца, каковым по должности является в Японии микадо. В общем, полное лунное затмение: героиня гибнет, приемный папа - тоже, а микадо становится поэтом. В процессе земной жизни принцесса, наподобие китаянки Турандот, загадывает женихам загадки. От себя постановщики добавили в сюжет Фею бамбуковой рощи - похожую на фею Сирени (опять же возможность включить в спектакль вторую балерину).
Стилизация в "Принцессе" выглядит вполне корректно. От лаконичной сценографии, включающей рудиментарную "дорогу цветов", ярких костюмов, причесок и грима, мягкой танцевальной обуви (почти белые носки театра Но) до слуг-"невидимок" в черном. И акробатики, в роли которой благополучно выступил классический танец. Николай Боярчиков решил разбавить хореографию по мотивам собственных прежних сочинений участием "соведущего" - Георгия Ковтуна. Дежурный поставщик всевозможных хореохалтур отличился: иные фрагменты были вполне достойны кружка художественной самодеятельности. Очевидно, в упоении собственным талантом, он не удержался и танец трактирных из "Последнего танго", сооруженного им для труппы Таранды, перенес в японскую легенду. И что странно, в этот момент красивая музыка Каллоша стала какой-то разухабистой. А принцип постановки сцены соревнования женихов прямо позаимствовали из недавнего опуса питерского хореографа Юрия Петухова. В итоге хореография спектакля выглядит как череда пластических номеров, часть из которых, в свою очередь, состоит из перечня движений. И все постоянно что-нибудь напоминает.
Для исполнителей труппы этот балет мог оказаться все же весьма выигрышным. Есть возможность подчеркнуть акробатические таланты, смикшировав отсутствие танцевального академизма (в нем здесь нет необходимости). Правда, освоить предоставленные преимущества артисты к премьере не успели. Например, хотя грим почти исключает мимику, актеры пытались изображать переживания. Впрочем, когда не старались - все равно гримасничали: от усердия.
В спектакле две несомненные актерские удачи: гастролерша Тамие Кусакари в роли лунной девушки и Рашид Мамин - старик Такэтори. Лунная отрешенность принцессы отчасти оправдывала однообразие лексики предоставленной ей танцевальной партии. Роль Такэтори у Мамина соотносима с традициями Малого балета, где танцовщик был в первую очередь актером. Остальные исполнители танцевали свои партии так, как танцуют все остальное в репертуаре - средненько, а роли играли вовсе никак. И оттого весь спектакль шел более скучно, чем рядовой балет в этом театре.
После утомительного часового первого действия зал премьеры, и без того не переполненный, заметно опустел. Японские туристы, вероятно, решили досмотреть постановку в другой раз, у себя дома. И напрасно: второе действие заняло всего полчаса. В субботу состоялся последний премьерный показ балета, и театр, обкатав японский проект на россиянах, сразу же уехал на гастроли - на родину принцессы Луны.
Санкт-Петербург
