Михаил Сидлин - Расскажите про договор о сотрудничестве, который вы хотите заключить в России.
- Я уверен на 100 процентов, что договор, который сейчас разрабатывается между Италией и Россией, даст возможность с огромной силой работать в области кинопроизводства как России, так и Италии. Я также считаю, что Европе (если брать кино) не достает такого важного компонента, как Россия, и поэтому Европе и России просто необходимо сотрудничать. Как вы знаете, мы имеем большой дисбаланс между европейским и североамериканским рынком, и я уверен, что этот дисбаланс будет менее заметен с того момента, как Россия будет сотрудничать с Европой в плане кино - по очень простой причине. Потому что у Европы самой по себе нет таких сил, чтобы догнать американский рынок, - ей необходима Россия. Но если Россия плавно войдет в европейский кинематограф, то ситуация изменится.
- Почему необходима Россия? Что интересует итальянского продюсера? Русская актерская школа?
- Я сейчас скажу одну вещь, которая может казаться немножко преувеличенной. Что мне интересно в России, так это Россия, потому что Россия является большим художником сама по себе - она как вена, кровеносный сосуд. Необходим тот дух, та сила, которая есть в России. Кроме того, Россия - огромный рынок. В Америке - 240-250 миллионов населения (плюс-минус), в Европе - 320-340 миллионов (но в Европе, естественно, не один язык, а много языков). Россия может дать новые мысли, новые фантазии для европейского кино. Мы должны работать все вместе, чтобы достичь цели. Я являюсь руководителем фонда при Европейском совете и вижу, что происходит. Если мы не будем работать все вместе, то будем иметь только мыльные оперы и теленовеллы.
- Может быть, какой-то итальянский режиссер приходил к вам и говорил: "Аввокато, я хочу снимать кино в России"?
- Да. Очень многие. И были сложности: первая - это отсутствие нормативов, законов, которые дали бы возможность сотрудничать, и я от имени АНИКА готов такой контракт подписать. Вторая проблема - цены на производство в России очень сильно выросли. Есть большая конкуренция со стороны других республик - Белоруссии или Грузии, которые предлагают делать кино у них, но по более низким ценам. И еще важная трудность (вы задаете практические вопросы, и я отвечаю, как есть) - боязнь мафии.
- Итальянцы боятся мафии?!
- Потому что мафия перемещается. Но я думаю, что есть много предрассудков, которые живучи. И я увидел Россию с другой стороны. Я путешествую по всему миру, и везде есть опасность: та вещь, которую можно назвать мафией. Необходимо важно и серьезно работать на определенном уровне. В данный момент мы сняли в России один фильм - "Московская красавица"
- По Ерофееву?
- Да. По роману. Однако этот фильм не стал большим фильмом. Но фильм "Воскресение", я думаю, может быть важным. Я работал с Бондарчуком, я работал как адвокат над фильмом "Очи черные". И я надеюсь, что "Воскресение" является той отправной точкой, которая откроет двери для дальнейшего сотрудничества. То, что этот роман написан Толстым, уже дает свои преимущества.
- Кино и телевидение могут сосуществовать?
- Этот фильм сделан главным образом для телевидения. У телевидения нет того ритма, который есть в кино. Очень трудно, чтобы телевизионный продукт был и кинематографическим, но это бывает - например, "Унесенные ветром" прошли и по телевидению, и в кино.
Смешанный рынок дает возможность иметь на нем как фильмы для кино, так и фильмы для телевидения. У нас сейчас очень большие технологические возможности: имея эти технологические возможности, мы уже смотрим по-другому на фильмы. Меняется все, телевидение находится в большом кризисе, и оно может быть спасено при помощи кино, которое будет обновлено, родится заново. Телевидение стало большим, забирая фильмы у кино.
