Все человеческое ему чуждо

Художник Фрэнсис Бэкон был развращенным, противным и пустым занудой. И кому нужно искусство, если оно требует таких жертв. Вероятно, именно так отозвался бы о Бэконе случайный зритель, забреди он невзначай на фильм Джона Мейбери "Любовь - это дьявол".

Реакция этого зрителя будет не так уж неадекватна фильму. Режиссер собрал тут все, что актуально для артхауса последних лет. То есть образы вырождения и разложения носителей высокой культуры. Приглашать нормальных здоровых людей любоваться на этот паноптикум - дело неблагодарное.

Некрасивые и немолодые тела. Вторые подбородки и сальные волосы. Водянистые глаза. Тупой секс без эротики, от вида которого менее всего тянет заниматься любовью. Тусовки интеллектуалов, у которых пусто в голове. Общение богемы, у которой пусто в душе. Творчество, похожее на кривляние. Слава, которая не приносит счастья и вообще никак не ощущается.

Джон Мейбери служит английскому художнику плохую службу, поскольку ни душевной щедрости, ни серьезных страданий показать не может. Таланта - тем более. И уже поэтому, несмотря на достоверные детали, фильм не имеет к реальному Фрэнсису Бэкону прямого отношения. Бэкон (Дерек Джэкоби) обреченным жестом профессионала наносит краску на холст, вяло, но остервенело ее размазывает. Так и хочется схватить его за руки и уговорить никогда не рисовать - все равно при такой опустошенности ничего хорошего не нарисуется. Изыски и брутальность будут проявлением раздраженности человека, которому незачем жить. И который страдает от того, что не способен страдать по-настоящему.

Сексуальная и творческая свобода Бэкона рождаются из пустоты и бесперспективности бытия. Все достигнуто, все приелось, целей нет, но надо как-то и дальше проводить отпущенное время. И вот Бэкон сидит в компании таких же, как он, опустошенных и апатичных людей, с комфортом прожигающих жизнь. На столе дорогого ресторана - блюда с модной и недешевой seafood. Элита богемы поглощает рыбные деликатесы и болтает о радостях гомосексуального секса - именно секса, ни о какой любви речи нет. Сожаление вызывает лишь то, что некому дать яду всей этой тусовке скучающих и бесчувственных уродов.

Они раздражают не столько своей извращенностью, сколько самодовольством. Все человеческое им чуждо. И, что печально, они от этого не мучаются. А режиссер пытается нас уверить, что таковы и есть "настоящие" люди. Джон Мейбери, возможно, стремился без комплексов показать "реальное" лицо английской творческой элиты ХХ века. Но лицо вышло таким, что как раз невозмутимость режиссера-то и компрометирует. Хотя бы потому, что глупо не замечать очевидного тупика - тотального вырождения героев.

Хоть какой-то общечеловеческий драматизм содержит интимная линия сюжета - роман Бэкона с мелким мошенником Джорджем Даером (Дэниэл Крейг). Тот становится любовником и моделью мэтра - и подписывает себе смертный приговор. Жил себе нормальный гей, не загружал голову рефлексиями, делал, что хотел, и думал, что хорош своей молодостью и красотой. Рядом с Бэконом оказалось, что надо еще уметь носить дорогие костюмы и пускать интеллектуальную пыль в глаза артистическим монстрам. Возможно, у Даера в душе так же пусто, как и у высшего света, куда его пытается ввести Бэкон. Только ведь Даер ни на что и не претендовал. А в высшем свете нельзя не претендовать - запрезирают. Но Даер как был дворнягой, так и остается.

У Франсуа Озона, мастера заданной темы, близкие взаимоотношения двух мужчин представляли более-менее напряженную игру и поединок волевых импульсов. Неуклюжий Мейбери монотонно показывает психологическое подавление одного человека другим. Старый и безобразный постепенно изматывает молодого и здорового. Режиссер скорее всего старался снять сюжет о том, что делает с человеком страсть. Однако сложился сюжет о том, что делает с человеком "дурное общество". Простого человека губят подлые "законодатели" вкусов. Жалеть при этом призывают скорее последних. Они ведь так поступают не от хорошей жизни. Им скучно, им нечем жить. Однако Джон Мейбери нарушает ту грань, за которой сострадание зрителя превращается в презрение и отвращение. И Фрэнсис Бэкон незаслуженно предстает не сложным художником, а убогим и опасным человеком, который слишком много о себе думает, слишком мало из себя представляет и слишком сильно мешает жить другим.