Майя Крылова В Большом театре прошла десятая церемония награждения лауреатов приза "Бенуа де ля данс" - награды для лучших исполнителей, хореографов и сценографов балетного театра, которую ежегодно присуждает международное жюри во главе с Юрием Григоровичем. Юбилейный благотворительный вечер обернулся большим скандалом.
А ведь день начинался благостно. С утра в том же ГАБТе прошли сразу две пресс-конференции: одну дал директор Парижской оперы Юг Галль, другую - известный хореограф Джон Ноймайер. В 2004 году нас ожидают обменные гастроли балетных трупп Большого и Опера де Пари, а также совместная оперная постановка названных театров. Ноймайер же, приехавший поучаствовать в работе жюри "Бенуа де ля данс" и заодно присмотреться к балетной труппе Большого (куда его давно приглашают на постановку), ограничился туманными обещаниями на будущее.
Вечером, когда началась церемония (на которой присутствовали министр иностранных дел Игорь Иванов и Михаил Горбачев), дело не заладилось. Смущал плохо подшитый, с косо свисающими краями, занавес. Ведущие - Екатерина Андреева с ОРТ и Святослав Бэлза - забыли выключить микрофон за кулисами, и их служебные беседы транслировались на весь зал прямо во время выступления. За прозрачным задником, не смущаясь тем, что идет концерт, слонялись туда-сюда отчетливо видимые человеки, вызывая неуместный смех в зале. Программа предполагала знакомство зрителей с номинантами, но часто танцевали или не те исполнители, кто был номинирован, или те, но не в том репертуаре, за который были номинированы. А живой классик из Германии Уильям Форсайт, в итоге получивший "Бенуа" за хореографию неведомого в России балета "Слово Вирджинии Вулф", вообще никак не был представлен - ни в танце живьем, ни хотя бы в видеопоказе.
Первый скандал случился, когда на сцену вышла Эрна Омарсдоттир. Она представляла постановку "Мои движения одиноки, как бродячие псы" от бельгийца Яна Фабра, знаменитого художественного хулигана, крупного специалиста по провокациям и эпатажу, невесть как затесавшегося в чинную компанию "Бенуа де ля данс". Более неподходящего контекста (а может, наоборот, более подходящего, если скандал как эстетическая акция специально задумывался тем членом жюри, кто выдвинул Фабра в номинанты), чем позолоченный зал Большого, трудно было придумать. Народ еще терпел корчи девушки в обнимку с муляжами собак, но когда она весьма натурально изобразила длительную мастурбацию... Что было! На местах затопали ногами. С разных концов зала неслись крики "Долой", "Вон!" и "Не оскверняй сцену Большого театра!". Их перекрывали возгласы "Милиция! Вызовите милицию!". Но ничто не помешало невозмутимой Эрне довести дело до конца...
Победителей объявляли уже в накаленной атмосфере. Ими стали очень средний танцовщик из труппы Ноймайера Иржи Бубеничек и непредъявленный Москве американец Джефри Геродиас. В номинации "За жизнь в искусстве" - популярный в Европе оперно-балетный художник Юрген Розе и почтенный хореограф из Нидерландов Руди ван Данциг, выехавший на сцену в колеснице, запряженной живой лошадью. Ван Данциг откровенно поведал, что не ожидал награды, потому что ранее пытался сопротивляться давлению, оказываемому Григоровичем на членов жюри конкурса балета в Москве.
Только успокоился взбудораженный зал на привычной классике и неоклассике следующих номеров программы, как разразился второй скандал. В номинации "Лучшая балерина" победила ныне любимая балерина Григоровича Анастасия Волочкова, хотя все номинантки - и отличная Светлана Захарова из Мариинки, и крепкая Мария Эйхвальд из Мюнхенского балета, и прочие - танцевали гораздо лучше. В концертном номере "Гибель богов" было отчетливо заметно, что к прежним танцевальным "достоинствам" Волочковой прибавилась потеря профессиональной формы: балерине срочно требуется суровая диета.
Что тут сказать? Вольному воля. Охота этому жюри и его председателю дискредитировать собственное мероприятие и наносить урон своей профессиональной репутации - так тому и быть. Охота
настойчивой в поисках признания г-же Волочковой иметь свист и крики "Позор!", которые она получила на церемонии "Бенуа", - пусть имеет. А ни в чем не повинная, милая Орели Дюпон из Парижской оперы, которая тоже награждена, наверное, уедет домой обиженной: вряд ли она поняла, почему при оглашении имен зал реагировал именно так.
