Пончо и гаучо

Национальный балет "Криольо" приехал в Москву из Буэнос-Айреса и выступил в зале имени Чайковского (усилиями Имперского Русского балета и Московской филармонии). Концерты пройдут еще в гостинице "Космос" 9 и 10 марта, и моя рекомендация - не пропустить. И не то чтобы аргентинские танцы от индейского периода до наших дней отличались суперсовершенной техникой: приезжавшее к нам несколько лет назад аргентинское же шоу "Танго пасьон" по этой части может дать много очков вперед. Но в той труппе от молниеносных движений ног веяло ледяным бесстрастием компьютера. А в добротном танцевании "Криольо" - задушевность и теплота, которые для нашей публики и есть подлинное искусство. Бурные аплодисменты зрительного зала, заставившие танцоров выступить на бис, - тому подтверждение. А что было, когда разгоряченные аргентинцы начали кричать: "Вива Русия!" и "Вива Моску!"

Гвоздем программы стало, естественно, танго (в том числе и знаменитая "Кумпарсита"). Та самая пляска, что единственная из всех танцев мира имеет строго локализованное место и время рождения - портовые кабаки Буэнос-Айреса, вторая половина XIX века. Танго, по утверждению самих аргентинцев, есть следствие разного рода ностальгий - "безудержности гаучо, одиночества солдата, тоски эмигранта". А ностальгия - чувство, близкое русскому характеру. Это одна линия, связывающая столь далекие, казалось бы, культуры России и Аргентины. Есть и другая - влияние многочисленных россиян, въехавших в пампасы после 1917 года и прививших тамошним гражданам интерес к аккордеону и баяну. Местные жители даже создали нечто по мотивам этих инструментов, под названием "бандонеон". В музыкальном сопровождении еще участвовали совсем экзотические инструменты, вроде чахчаса, сделанного из копыт коз, или сику - из тростника с льняными нитями. Вместе с гитарами, мандолинами и барабаном звучали мелодии, которые могли появиться только в насквозь эмигрантской Аргентине. Слышались отголоски вальса, фокстрота и нашей песенки "Где эта улица, где этот дом".

Танцовщики "Криольо" - особенно выделялся блистательный Эдуардо Тевес - демонстрировали пластические результаты встречи коренных индейцев и пришлых испанцев. Это выглядит как смесь фламенко и арагонской хоты с кадрилью, временами смахивающая на лезгинку. Танцы северных провинций страны, где издавна приплясывали в мягкой обуви без подошвы, и движения юга, где принято много и звонко притопывать каблуками сапог. Массовый танец перикон, построенный на синкопах, с использованием белых и голубых платков (цвета национального флага). Особо эффектны мужские пляски на наружном крае вывернутой стопы - словно всадник укрощает горячую лошадь.

И представьте себе все это в цветастых пончо, или в черных с золотом одеждах, или с почти цирковой игрой болеадорес (разновидность лассо). А вокруг вьются знойные аргентинские девушки - то в широких юбках народа, то в стильных узких платьях профессиональных тангерос. Они одинаково покорны и типам в гамашах и шляпах-канотье, и мачо в черных рубашках с набриолиненными головами, и респектабельным мужчинам в смокингах. А когда обтянутая черным чулком нога на огромной шпильке вонзается меж мужских колен, понимаешь, почему танго долгое время было запрещено танцевать добрым католикам. И понадобилось специальное разрешение Папы Римского, чтобы после 1914 года аргентинское чудо вошло в моду по всему миру.