Девица, юноша и смерть

Прима Мариинского театра Диана Вишнева вновь выступила в Москве. На этот раз - в сопровождении премьера того же театра, мужа и партнера Фаруха Рузиматова. Их совместный бенефис собрал многих любителей балета, а мог бы собрать еще больше, не будь так дороги билеты. Все же преданные балетоманы не только пробрались на концерт, но и завалили цветами обожаемую Диану.

В перерывах между танцами играл питерский оркестр "Эрмитаж" с солистом Алексеем Уткиным. Не худо, кстати, многим артистам балета научиться танцевать на таком же уровне, на каком звучал его виртуозный гобой в опусах Гайдна и Бриттена. В помощь бенефициантам организаторы пригласили нескольких питерских танцовщиков. И здорово было снова увидеть блестяще поставленный "Средний дуэт" (современный номер Алексея Ратманского), в котором Наталья Сологуб и Ислом Баймурадов ломали прямые линии в рисунке покореженного танго.

Бенефицианты же начали с миниатюры "Смысл воспоминаний". Самый яркий момент опуса - фамилия хореографа-американца: Кабаняефф. Хотя, посмотрев объятия и поддержки этого дуэта, все в зале почувствовали, что Диана - не просто спутница жизни по ЗАГСу, а любимая жена Фаруха. Получив довольно вялые аплодисменты, балерина взяла реванш - и какой! - в отрывке из балета "Манон". Зал буквально грохотал от восторга. "Пушинка!" - умиленно шептал сидевший рядом со мной балетный фотограф. Эпизод любовных игр (балет поставлен по "Манон Леско") дает Вишневой стопроцентные шансы продемонстрировать прославленный шарм. И она использовала возможность: Манон ластилась гибко, кокетничала обольстительно и вообще пленяла де Грие на все лады. Я думаю, мужчины в зале поголовно завидовали танцовщику Илье Кузнецову.

Это апогей бенефиса. Дальше все было не столь убедительно. В индийском балете Мориса Бежара "Бхакти" и Рузиматову, и Вишневой не хватало понятия о структуре бежаровского движения. Изображая многорукое божество, оба танцевали слишком мягко и классично. С ненужным подтекстом на месте текста. А финальный балет Ролана Пети "Юноша и Смерть" вообще смутил. Вспомнилась скандальная история, когда хореограф при постановке этого спектакля в Мариинке категорически не хотел, чтобы Фарух Рузиматов танцевал партию Юноши. Судя по всему, не зря не хотел. На месте экзистенциальной "пограничной ситуации", придуманной Пети по либретто Жана Кокто, возникла душещипательная история: юноша из парижской мансарды надрывно кончает жизнь самоубийством. Видно, сигареты кончились и задолжал хозяйке за квартиру. А девица-Смерть получилась нестрашной и вообще эмоционально бледной. Не рок в облике фатальной женщины (как задумывал хореограф), а нимфетка в ярко-желтом платье. Все-таки персонаж этот - нечто в корне противоположное Диане Вишневой с ее горячим темпераментом. Так что не зрители балета Пети, а те, кто недавно видел ее в "Спящей красавице", знают, как может танцевать эта вселенская чаровница.