Фарфор в коровнике

"ТЩЕТНАЯ предосторожность" впервые была поставлена во Франции, в Бордо, хореографом Жаном Добервалем. Это случилось в 1789 году, но та постановка не сохранилась и лишь в конце XX века была реставрирована. Старинная комедия положений когда-то была современным балетом, совершившим почти революцию: взамен стерильных аллегорических добродетелей и мифологических персонажей на балетной сцене появились грубоватые представители третьего сословия. Естественно, эти представители были облагорожены до пасторальных пейзан. Фабула завязана на сватовстве придурковатого Алена, сына богатого мельника, к разбитной красотке Лизе, дочери крестьянки Марцелины (эту роль традиционно исполняют мужчины). Лиза, естественно, любит бедного, но пригожего Колена, и после забавных недоразумений все приходит к счастливому концу.

Кто только не брался за пасторально-незатейливый сюжет - известны несколько вариантов балета, в том числе и всемирно знаменитый спектакль англичанина Аштона, отобранный Большим театром к постановке в следующем сезоне. Российский хореограф Олег Виноградов, в прошлом многолетний главный балетмейстер Мариинского (Кировского) театра, 30 лет назад тоже сочинил "Тщетную предосторожность", с тех пор спектакль поставлен в 40 театрах мира.

Ныне Виноградов проживает в Вашингтоне, где возглавляет балетную школу - Кировскую академию (название "Кировская" было куплено за 25 тысяч долларов у Мариинского театра, отказавшегося от советских реалий). Лишь на 10 дней хореограф приехал в Москву, чтобы довести до ума работу своего ассистента Аллы Малышевой. Виноградов предпочел легкую музыку француза Герольда (в начале XIX века собравшего в единое целое сборную солянку "Тщетной") более известному, но и более тяжеловесному варианту немца Гертеля, написавшего балет по мотивам партитуры Герольда. Скрипичный репетитор с кусками оркестровки Адана (автора музыки "Жизели") был найден Виноградовым в библиотеке Кировского театра, а позже дополнен фрагментами сочинений Герольда из балета "Сомнамбула". Жаль только, что оркестр Музыкального театра под управлением Вольфа Горелика исполнил эту искристую музыку совсем без "искры".

Балет из XVIII века - прекрасная возможность поиграть современными представлениями о "прекрасной Франции" до Французской революции. Искомый стиль "Тщетной" - что-то похожее на статуэтку в коровнике: смесь ужимок от эпохи рококо со здоровой крестьянской самоуверенностью. В декорациях Вячеслава Окунева старинные домики бежево-розово-голубых оттенков - в окружении смешных бутафорских кур и коров - напоминают о севрском фарфоре и дельфтском фаянсе. Костюмы Ирины Пресс особенно удачны в сцене сбора урожая (там они цвета спелой пшеницы) и умеренно пестры - ровно настолько, чтобы не мешать рассмотрению кордебалетного рисунка, изобретательно составленного Виноградовым из комбинаций троек.

...Результатом работы танцовщиков Виноградов доволен наполовину, о чем и заявил вполне откровенно на пресс-конференции. Балерина на главную партию, что особенно понравилась автору, Наталия Щелокова, заявлена театром лишь во втором составе 11 июня. Для критики есть основания: во время спектакля часто возникало впечатление, что лексика балета дана танцовщикам как бы "в рост", для грядущего совершенствования. Роман Маленко (Колен) совсем не вытягивает ступни и колени во время танца. Кордебалет не всегда учитывает, что руки должны быть "мягкие", а на низ ног хоть и обращает внимание, но с переменным успехом. Но отдадим должное исполнителям, выступившим с полной самоотдачей, - танцевать эту "Тщетную" трудно. Мало того что движения поставлены необычайно "густо", кажется даже, что на каждую ноту. Автор справедливо гордится тем, что его классическая хореография основана на разнообразии мелкой техники и на сложных оригинальных комбинациях вплоть до спортивности. Хотя здесь совсем нет стилизации балетов XVIII века, но движенческая и смысловая отсылка к бальным и народным старинным танцам требуют изощренного актерского мастерства. Плюс несколько развернутых хореографических сюит с тремя кульминациями - действенными па-де-де. Адажио первого дуэта построено на партерной технике, второго - на поддержках, среди которых есть и изобретенные Виноградовым. Третье, свадебное, па-де-де остроумно начинается с элементарных движений балетного класса, приготавливающих танцовщиков к более сложным па и вдобавок срабатывающих как театральная метафора приготовления молодых к новой семейной жизни.

Танцовщики должны передать сочетание "танцующей пантомимы" с быстрыми "опрокидываниями" в собственно танец. Со-де-баск, после которого падают на пол. Арабеск - и игра в "ладушки". Заноски, сменяющиеся гримасами всех темпераментов. Так что Екатерина Сафонова (Лиза) не зря получала аплодисменты зала: при своей несколько сухой манере и актерской зажатости она в основном справилась с завихрениями техники. А отличный балетный актер Антон Домашев неотразимо пародировал сцену сумасшествия из "Жизели", скакал на игрушечном коне и ловил мух руками в роли деревенского дурачка Алена (по сведениям, дошедшим с генеральной репетиции, Домашев столь же ярко сделал и роль Марцелины, которую будет исполнять во втором составе). На первом спектакле партию грозной мамаши исполнил бывший классический премьер театра Владимир Кириллов. С необъятным бюстом и в огромных сабо, он с наслаждением прикалывается в роли - брутально поправляет корсаж, "грузно" притопывает на деревенском празднике и грозит непутевой дочке материнским пальцем. Этот юмор, как и смешной перепляс четырех саботьеров, имел грандиозный успех у публики, совсем еще недавно смотревшей Кириллова в партиях принцев и героев-любовников.

Грамотно выстроенный спектакль, в финале которого дивертисментный танец постепенно нарастает до апофеоза, явно получит длительную прописку в афише. Ведь его с одинаковым успехом можно считать и детским, и взрослым, ставить на утренники и по вечерам.