Михаил Жирмунский
Польский классик и одна из ключевых фигур современной академической музыки Кшиштоф Пендерецкий сам дирижировал своими сочинениями в Большом зале консерватории: исполнялись 2-й скрипичный концерт "Метаморфозы", законченный в 1995 году, и оратория "Te Deum" 1980 года. Два достаточно известных сочинения в Москве звучали впервые - при том, что у нас вообще никогда не исполнялся и шедевр Пендерецкого - "Польский реквием". Несмотря на это, польский композитор сыграл в музыкальной жизни нашей страны очень большую роль: его периодические приезды в Россию в советские годы были "окном в (музыкальную) Европу". 1960-1970-е "застойные" невероятно обостряли восприятие авангарда вообще и польского в особенности, который был всегда не просто частью западноевропейского, а часто - в силу определенного культурного экстремизма поляков - и гораздо "авангарднее" любого авангарда.
Проходит время, авангард тех лет становится классикой, авангардисты - мэтрами. Написанное ими тогда воспринимается иначе, а сочиняемое сегодня далеко от былого радикализма: не то время, не тот возраст, не та, наконец, конъюнктура. Что же осталось от авангарда и авангардистов 60-70-х? Этот вопрос выливается в проблему смысла жизни целого поколения, которое так благополучно прославилось, а теперь не выдерживает испытания свободой и деньгами, торопясь пропитаться добропорядочным буржуазным духом.
Каков же сегодня Пендерецкий? Без обсуждений, он выдающийся дирижер. Под его управлением и Госоркестр, и хор Виктора Попова, и квартет польских солистов в "Te Deum" звучали выше всяких похвал. То, что делает Пендерецкий на сцене, - и творчество, и настоящая работа: своими руками он заставит сыграть как надо. В предыдущие приезды Пендерецкий-дирижер преподнес москвичам интереснейшие дирижерские интерпретации симфоний Бетховена и Шостаковича, а сейчас музыка двух его собственных произведений разных исторических эпох разделила концерт на две части. В "Метаморфозах" мы услышали, что и как сочиняет процветающий корифей мирового музыкального истемблишмента теперь, а в гимне (известном по записи) - что выжило из его же достижений в эпоху тоталитаризма. Рассуждая об оригинальности этой музыки, лучше сослаться на буклет к концерту с текстами польских музыковедов, специально переведенными нашим специалистом по польской музыке доктором Ириной Никольской. Для музыкального языка "Te Deum" характерны "опора на терцовую структуру, функциональное значение интервалов малой секунды и тритона, контрапунктическая вязь голосов при квазитональной гармонии, техника сквозного развития мотивов и т.д. Наблюдаются и сугубо индивидуальные черты стиля, среди них такие, как особый прием балансирования между большой и малой терцией, экспрессивный скачок малой сексты вверх, характерные последования трезвучий на расстоянии терции и др.". Другой польский музыковед характеризует скрипичный концерт: "Удивительны фантазия и виртуозность, с которой композитор развивает основной тематический материал на протяжении всего сочинения. А материал этот в начальной фазе концерта составляют интервалы малой секунды, малой терции и тритона. Слушатель оказывается в своеобразном космосе "разноцветных" мотивов, постоянно изменяющихся в гибких контрапунктических сплетениях, словно в калейдоскопе" (что с блеском продемонстрировал исполнитель сложной сольной партии Григорий Жислин).
Так повелось уже, что, говоря о сочинениях живых классиков, начинают с их безупречной композиторской техники. Высочайший профессионализм Пендерецкого, озвученный к тому же им самим, был слышен сразу, оба произведения воспринимались как осмысленно и жестко организованные. То есть автор четко знал, что хочет сказать, но оставил место и для фантазии слушателя. Поиск нового языка аналогичен исследованию окружающего мира. Авангардисты отметали все старое - значит, намеревались открыть заново и Бога, и законы мироздания; а после этого возвращались к старому - значит, искали незамеченные предшественниками мелочи в человеческом бытие. "Te Deum" - это новый человек пытается по-своему докричаться до Бога испытанными словами средневекового католического гимна (наподобие "модерновой" архитектуры костелов, которых особенно много в Польше); поляк обретает себя в римском церковном пространстве: слова польского гимна вплетаются в латинский, польский кардинал впервые избран Папой Римским (именно этому событию и посвящено сочинение). Скрипичный концерт - заход в нехитрый мир человеческих эмоций и состояний: лирика воспоминания, покой сосредоточения, трагедия итога. Концерт для восприятия непрост, требует концентрации; оратория изобилует яркими моментами и "в лобовую" бьет на чувства. Итак, после замечательной, новой и эмоциональной музыки в великолепном исполнении остается лишь один вопрос, адресованный поверх композитора и события: вообще может ли современный человек по-новому понять Бога и себя? Сейчас, когда жгучий интерес творцов к новому Вечному в конце концов обращает их к истокам, не настало ль время и простому слушателю заново обратиться к Баху, Шостаковичу или Стравинскому, чьими открытиями всю жизнь вдохновлялся живой классик?
