За счет Джона Малковича

НАШУМЕВШИЙ и уже отмеченный призами фильм "Быть Джоном Малковичем" режиссера Спайка Джоунза назван комедией. Однако веселость картины скорее пугает. Безработный кукловод Крейг Шварц, его жена Лоти и любовница Максин находят в некоем странном офисе - это туннель, ведущий прямо в недра сознания и подсознания голливудской звезды, Джона Малковича. Естественно, все трое не преминули этим воспользоваться.

Все началось с творческой нереализованности Крейга Шварца. Конечно, временами отрываться от унылой работы клерка и от жизни с не очень любимой женой, попадая внутрь великолепного актера, - великая возможность. И эта судорожная эйфория открытия "дверцы" в новый мир сыграна Джоном Кьюсаком с абсолютной достоверностью. Не менее трогательно счастье какого-то заурядного толстяка, готового расцеловать кукловода и Максин лишь за то, что те позволили ему заплатить двести баксов и побыть пятнадцать минут в Джоне Малковиче. Еще забавнее сцена погружения самого Малковича внутрь собственного подсознания. Оно имеет вид битком набитого ресторана, где сидят, едят, пьют, поют на эстраде и обслуживают "клиентов" исключительно Джоны Малковичи в разных костюмах, позах и настроениях. Визуальное воплощение скрытого эгоцентризма, доходящего до мягкой патологии. Эффектный, но ничуть не шокирующий момент - дань феллиниевским традициям.

А далее, сделав аттракцион из физиологического столкновения разных психических складов, режиссер напрочь перестает беспокоиться о душах героев. Туннель внутрь Малковича становится не способом исследования личности, но универсальным ключом ко всем проблемам, которые терзают героев во внешнем мире. Прагматизм доводится до абсурда. В душу Малковича начинают продавать билеты, как в комнату ужасов. Из желающих выстраивается длинная очередь.

Крейг тщетно ухлестывает за Максин. Но и его жена, Лоти, тоже внезапно влюбляется в Максин и начинает активно искать взаимности. И тут оказывается, что роковая женщина Максин готова отдаваться любому - лишь бы он имел физическую оболочку Джона Малковича. Приходится выдающемуся актеру становиться вместилищем то для Крейга, то для Лоти - чтобы те могли насладиться сексом со своей новой подругой. Для Лоти, ощутившей себя трансвеститом, такой "роман" весьма удобен - не надо делать операцию по перемене пола. Да и Крейг тоже не в накладе. Подружившись с организмом Малковича, кукловод остается в нем на годы, делая блистательную карьеру в своем любимом виде творчества.

Перед наглым напором изгоев общества, так и лезущих прямо в душу, голливудская звезда бессильна. Малкович ошарашенно созерцает себя, то есть уже не вполне себя. Временами корчится, покоробленный не своими словами и не своими жестами. Но поделать ничего не может.

Паразитирование за счет Джона Малковича достигает апогея, когда в актера начинают вселяться пожилые люди, чтобы продлить себе жизнь. А между тем у Лоти и Максин рождается симпатичная дочка. Не успела она подрасти - и в ее милую головку приходится вселиться чуть ли не самому Малковичу. Вернее, тому немногому, что от него осталось. Так фильм воплощает устрашающий феминистский идеал семьи, состоящей из одних женщин и тем не менее продлевающей род. А попутно решается и проблема бессмертия. То есть устраняются все границы возможностей, определяющих драматизм и саму природу человеческого существа. Создается образ мира, настолько "счастливого" и настолько радикально порвавшего с органикой реальной жизни, что хочется просто повеситься.

Рецепт разрешения проблем, предложенный Спайком Джоунзом, больше всего смахивает на антиутопию. И ее автор, со снисхождением к персонажам, с гордостью за свое создание, полностью разделяет ценности искусственной гармонии. Все будет хорошо, все у всех получится. Правда, никто уже не останется самим собой. Весьма символично в фильме присутствие животных, для сюжета совершенно необязательных. Лоти держит зоомагазин, и в доме у них с Крейгом живут обезьяна, попугай, собака и еще какие-то звери. Животные среди всех перипетий сохранят способность переживать нормальные чувства. А вот люди, одержимые более чем животной жаждой жизни, - нет.

Судя по оптимистическому задору, Джоунс уверен, что снял светлую комедию, хотя на самом деле получилась комедия черная. Звездный культ Джона Малковича обернулся абсолютной своей противоположностью. Ведь миру обычных людей этот человек оказался нужен в качестве кого и чего угодно - только не в качестве самого себя.