Сто дней до конца сюжета

-ПЕРВЫЙ банальный вопрос: как вы дошли до "криминальной" жизни?

Вэл Макдермид. Просто у меня ничего не получалось в других жанрах, вот я и решила попробовать себя в crime fiction. Тут я по крайней мере знала, что от меня требуется: для начала мертвое тело, потом какой-нибудь инспектор, много или ни одного из подозреваемых, и чтобы в конце все как-то разрешилось. Дело в том, что, когда я начинала, английский детектив переживал подъем. Долгое время жанр находился в тени Агаты Кристи - детектив был головоломкой для любителя на фоне деревенского пейзажа. Но в восьмидесятых ситуация изменилась. Романы стали более социальными - в них действовали сильные персонажи "из жизни", которые находились в реальных жизненных обстоятельствах. Это привлекало меня - благо, будучи журналистом, я имела массу "жизненного материала". Все, что требовалось для написания хорошей книги - это сильный сюжет, яркие характеры, реальная среда и психологическая мотивация поступков. И они у меня были.

Полина Дашкова. Что касается меня, то мне просто захотелось написать роман - большой, интересный, сюжетный роман, который описывал бы не только состояние моего пупка или пищеварения, а был интересен читателю. Что касается сюжетов, то они просто валялись под ногами, бери и пиши. Так что я написала роман и отнесла в издательство, где мне сказали, что я написала детектив. До сих пор я не уверена в том, что я пишу детективы. Скорее, криминальные романы - написала девять штук за четыре года, сейчас заканчиваю десятый.

- Второй банальный вопрос: откуда вы берете сюжеты? под чьими ногами они валяются?

П.Д. На этот вопрос лучше всего ответил мой любимый писатель Стивен Кинг. В небесной кладовой, сказал он.

- А как же газеты, уголовные дела? Ими, говорят, пользовался еще такой мастер криминального романа, как Достоевский?

П.Д. Я не читаю газет, очень редко смотрю телевизор. Да, в основу романа может лечь подлинная история - например, та история о маньяке Михасевиче: пока его ловили, по подозрению посадили 15 человек, десять из них сознались и двух невиновных успели расстрелять. Да, я общалась с оперативниками, я читала уголовные дела, но это в большинстве своем очень скучные материалы. Так что чаще всего сюжеты появляются ниоткуда.

В.М. Иен Рэнкин, мой коллега, однажды на встрече с читателем не моргнув глазом сообщил, что, став известным, писатель получает от издателя адрес веб-сайта, где лежат тысячи сюжетов. Там он выбирает себе подходящий сюжет, платит за него двести долларов - и пишет свой роман. Конечно же, он шутил, но после встречи к нему подошел человек и с самым серьезным видом предложил пятьсот фунтов за адрес этого сайта. А вообще сюжет сюжетом, но никогда не надо забывать об очень важном элементе - фантазии, воображении писателя. Не так важно, откуда приходят к нам идеи. Важно, что мы с ними делаем. Я написала роман, в основу которого легло дело О. Джей Симпсона. Но мне был интересен не он как таковой, не феномен того, как знаменитость, которая приходит в твой дом каждый день по телевизору, становится серийным убийцей.

- В начале нашей встречи Вэл говорила о том, что жанр криминального романа - жанр социальный. Полина утверждает, что ее романы - прихоть фантазии, набор сюжетных ходов. Как быть?

П.Д. Когда человек пишет, он мало думает о социальной сверхзадаче. Я по крайней мере. Это потом современники угадывают за сюжетом те или иные проблемы, которые попадают в роман бессознательно. Я думаю, что сам жанр затягивает их в свою воронку. Но специально фокусировать внимание - нет, этого я не делаю.

- Вопрос к Вэл. Этим летом на литературном фестивале в Эдинбурге вы - или Рэнкин - произнесли замечательную фразу о том, что жанр криминального романа перетянул к себе главные темы "высокой" литературы: темы борьбы Добра и Зла, темы личности и так далее. Прокомментируйте, пожалуйста, эту мысль.

В.М. Мне кажется, что популярность криминальной литературы в Англии была вызвана как раз тем, что серьезная литература перестала говорить об этих проблемах. Литература в Англии отказалась от повествования, от сюжетности, она сосредоточилась сама на себе, на своих внутрицеховых болячках. Поэтому молодым писателям, которые по-прежнему хотят говорить на "большие темы", которым интересен сюжет, приходится выбирать жанр криминального романа. Криминальный роман - это единственная возможность для них говорить о добре и зле, о проблемах пола, о политике, о психологии личности и так далее. И еще один важный момент - в криминальной литературе мы умудрились сохранить чувство юмора.

- В Англии жанр классического "медленного", "камерного" детектива себя исчерпал. У нас в стране он и не начинался. В связи с этим вопрос к Полине - не хотите ли открыть этот жанр в России? И не будет ли этот проект более успешным, чем поднадоевший уже проект криминальной романистики?

П.Д. Мне интересно то, что я пишу. У меня получается так, как у меня получается. Что будет дальше - я не знаю. Меня часто спрашивают, не хочу ли я написать простой роман - без убийств. Пока не хочу. Может, в будущем захочу. Может быть, вернусь к стихам, которые когда-то писала.

- Все ясно. Тогда третий банальный вопрос: как быстро вы пишете роман?

П.Д. Я предпочитаю писать очень быстро, поскольку самое тяжелое в этом деле - прервать процесс. Очень трудно потом "входить". Но иногда приходится прерываться - у меня все-таки двое детей. Самый "быстрый" мой роман - "Никто не заплачет" - был написан за сто дней.

В.М. Полина абсолютно права: прерывать процесс мучительно. Обычно я пишу роман за шесть месяцев, но сейчас это все более проблематично, поскольку мои романы переводятся на многие языки, мне приходится ездить, общаться и так далее. Мои издатели считают, что мне вредно ездить в зарубежные поездки. Но они просто не понимают, сколько удовольствия я получаю от них - от таких, как, например, вот эта..

Записал Глеб Шульпяков