Воскресение на фоне скелета

ТЕМНОТА. Вспышки света. На заднике - хребет человека: огромная рентгенограмма, растянутая от планшета до колосников. Позвоночник заснят в изгибе - таком, который выходит, когда человек танцует. Тела лежат на сцене. Кое-кто переползает, как червь по земле. Так начинается "Утренняя песнь", первый грузинский спектакль в жанре современного танца. Он был впервые представлен гостям фестиваля "Подарок" в театре им. Котэ Марджанишвили.

Ритм задает музыка Гоги Дзодзуашвили. Энергию действию сообщает поэзия Рати Амаглобели, которая несется из динамиков. Ключевые моменты акцентирует свет, поставленный дизайнером Симоном Мачабели. И - это главное - по сцене двигаются танцоры, повинующиеся воле хореографа Тамаза Вашакидзе. Слово, звук, свет и тело объединены воедино режиссером Лашей Бугадзе.

Света стало больше - и тела поднялись. Они принимают застывшие позы и сменяют их, делятся на три ряда и собираются в один круг, сплетаются в один клубок, шевелящий руками, и рассыпаются. Из толпы выделяется лидер, он хлопает - и масса рассыпалась. Они наступают, и лидер снова растворился в массе. Язык такого танца интернационален.

Я не понимаю по-грузински. Очень важное значение в действии играет поэзия. Рати Амаглобели читает свои стихи. Актеры читают стихи Амаглобели. Но, кажется, чтобы понять эти стихи, не нужно знать грузинский. Их основа - звукоподражание: они рокочут, переливаются звуками, которые ценны сами по себе, вне смысла. Музыка речи завораживает.

Это танец, в основе которого слово. Драматический театр - одно, балетный - другое: такова догма. Отступления от нее возможны. Но обычно сам тип актеров - разный: одни - танцуют, другие - говорят. Драматические актеры два года работали с хореографом, чтобы поставить "Утреннюю песнь". Результат удался: танцоры выступают как чтецы (они не делают, разумеется, двух дел одновременно). Фрагменты мелодекламации не разрушают спектакля, они встроены в общий ритм.

Чтец выкликает имена апостолов. В танец входит мотив Тайной вечери. Танцоры падают, умирают. Но поток света начинает бить сверху. И актеры поднимаются, обнимая световой столб. Этот диалог актеров со светом отсылает к теме Воскресения. Спектакль пронизан евангельскими мотивами. Скелет на заднем плане все время напоминает о смерти, активный свет - о пробуждении.

Сборная труппа построена по принципу антрепризы. Это разрушает догму грузинского театра. Антреприза, которая уже стала обычной в российском театре за последние годы, для Грузии до сих пор в новинку. Продюсер Ираклий Надарейшвили набрал актеров, режиссера, сценографа и так далее - на один проект. Он использует современные средства промоушена: рассылку видеокассет, поездки на фестивали современного танца (труппа уже побывала на "Монпелье Данс"). Этот проект был частично спонсирован фондом "Открытое общество". И он стал первым примером профессиональной постановки современного танца в Грузии. Большой репертуарный театр - в кризисе, прежде всего финансовом: Министерство культуры Грузии не в состоянии финансировать столько театров, сколько их есть в стране. Театры в их большинстве не могут выжить самостоятельно, без господдержки. Антреприза предлагает выход.