Проблемы взаимонепонимания

В программе двух концертов 7 и 8 сентября значились любимые всеми Первый фортепианный концерт и Шестая симфония Чайковского, Второй фортепианный концерт Рахманинова и Девятая симфония Шостаковича, что обусловило аншлаг в Большом зале консерватории. К открытию сезона, событию вроде бы торжественному, РНО отнесся несколько легкомысленно. Во всяком случае, когда "лучший оркестр Москвы" (а именно так его принято величать) гроздьями выдает фальшивые ноты, презрев всякую культуру звука и баланс, то возникает подозрение, что музыканты либо недоработали, либо не понимают своего дирижера.

К несчастью, кроме дирижера на сцене Большого зала консерватории был еще и солист Николай Луганский. Луганский никогда не принадлежал к числу звезд российской пианистической школы (не наградил его этим титулом даже Конкурс имени Чайковского), но он имеет редкую в наше время репутацию хорошего музыканта и блестящего профессионала. Во всяком случае, в его исполнении придраться не к чему - здесь выверена каждая деталь, фразировка безупречна, звук красив без приторности. Мало того. Первый концерт Чайковского, затасканный на известном конкурсе и превратившийся в набор сухих технических приемов, в руках Луганского обрел неcвойственную ему ранее интеллектуальность. Вполне достойно, пусть и без каких-то откровений, прозвучал Рахманинов. В награду за свой тяжелый труд Николай Луганский получил оплеуху от оркестра, задавившего его всей своей мощной махиной. Из звуковой каши периодически появлялись отдельные голоса, но вскоре пропадали из виду. Оркестр стоял на распутье, внимая то дирижеру, то солисту, и в результате не поняв никого.

Проблема взаимонепонимания в РНО действительно имеет место. Амплуа симфонического дирижера Владимиром Спиваковым освоено пока средне, во всяком случае, никогда нет уверенности в том, что в следующем такте духовые не пойдут "кто в лес, кто по дрова", в то время как дирижер будет обозначать в воздухе вполне бесполезную ритмическую "сетку". Так что именно от ритмической легкости партитуры в те два дня зависел результат исполнения того или иного произведения.

Поэтому лучше всего прозвучала Девятая симфония Шостаковича, требующая от дирижера прежде всего легкости и изящества. Великий танцмейстер Спиваков, имеющий большой опыт по части вальсов и полек Штрауса, в Девятой возвращается в свою стихию, не теряя едкого гротеска и иронии, свойственных ее автору. Время тяжеловесных и серьезных интерпретаций Мравинского и Кондрашина ушло, как и ушел весь политический аромат эпохи Шостаковича, и поэтому Спиваков трактует симфонии композитора в более обобщенной европейской манере, давая многочисленные аллюзии лишь намеком. Надо признать, что такая "глянцевость" Шостаковичу вполне к лицу.

Зато совсем она не к лицу Шестой симфонии Чайковского, сыгранной в финале второго вечера. "Патетическая" симфония опустошает своего дирижера морально и физически, к чему Владимир Спиваков был, видимо, не очень готов: два вечера подряд на сцене Большого зала все-таки не шутка, тем более после безуспешных попыток примирить оркестр и Николая Луганского. Оставался единственный выход - аккуратно озвучить авторский текст Чайковского, не заостряя ни на чем внимания, игнорируя кульминации и осторожно продвигаясь к развязке. Как результат - звуковое пособие по главным темам вместо душераздирающей трагедии. Впрочем, удачным или неудачным было исполнение, значения не имеет.

P.S. Эффект "первого блина комом", надо надеяться, никак не отразится на будущих концертах РНО. В течение сезона он представит самые разные программы с самыми разными дирижерами. Только в ноябрьских концертах прозвучат балеты и "Симфония в трех движениях" Стравинского со знаменитым американцем Майклом Тилсоном-Томасом (20 ноября), четыре симфонические медитации "Вознесение" Мессиана (25 ноября) и мировая премьера новой редакции Девятой симфонии Брукнера (6 ноября). По уровню программ РНО по-прежнему первый.