Гроза над Марселем

	Полет над батутом. Сцена из спектакля "Счастливое событие". Фото Виктора Баженова

НЫНЕШНИЙ фестиваль русского театра и кино в Марселе - пятый по счету. С позапрошлого года организаторы из Театра Турски (основной и единственной площадки фестиваля) стараются следовать тематическому принципу. Два года назад фестиваль был посвящен Михаилу Булгакову, прошлый год, шагая в ногу с Россией, в Марселе проходил под "пушкинской звездой". Нынешнюю афишу предполагали составить из сочинений авторов русского Серебряного века.

В итоге "тема" проглядывала далеко не во всем. Начало было положено неделей кино. Приехали Рустам Ибрагимбеков, Эмиль Лотяну. Залы - полные, французы - в восторге от нашего старого кино. Следующую неделю гастролировал московский Театр на Покровке со спектаклем Сергея Арцибашева по роману Михаила Арцыбашева "Ревность", затем на смену приехал театр "Модернъ". Светлана Врагова собиралась показать "Катерину Ивановну" Леонида Андреева, но в Театре Турски не нашлось соответствующих интерьеров: спектакль в Москве играется в трех разных залах. Возникала проблема с перевозкой декораций. И в Марсель поехал другой спектакль театра - "Счастливое событие" Славомира Мрожека. Казанский театр имени Качалова, который в эти дни закрывает программу, повез в Марсель мюзикл "Скрипач на крыше". Если брать во внимание литературный первоисточник, то тут вроде бы все сходится, поскольку Шолом-Алейхем по времени "пересекается" с эпохой модерна.

Буквально обвальный успех, который, по мнению местных критиков, достиг апогея на спектаклях театра "Модернъ", нельзя было вообразить в самые первые дни. Французские журналисты больше всего нападали на руководителя Театра Турски и бессменного руководителя русского фестиваля Ришара Мартина. По мысли некоторых, пока идет война в Чечне, русских нельзя и близко подпускать к Марселю, тем более нельзя устраивать фестивали русского искусства. В эти самые дни, к слову, у стен российского консульства проходили чуть ли не ежедневные митинги протеста против войны в Чечне. После каждого забор покрывали новые и новые надписи не скупившихся на краску протестантов.

На пресс-конференции театра "Модернъ" журналисты избрали иную тактику. Они сидели - а пришло их немало, человек сорок, может, чуть меньше - и молчали. И надо отдать должное Спартаку Мишулину, который решительно взял инициативу в свои руки. И начал говорить примерно следующее: "Раз вы ничего не спрашиваете, я вам сам сейчас все расскажу. Во-первых, мне очень понравился Марсель. Вчера вечером, когда мы прилетели, у вас на улицах было так грязно, что я сразу вспомнил Москву. Но утром было так чисто, что я обрадовался: у вас, значит, как и в Москве, убирают. Во-вторых, у вас все время какие-то демонстрации. Вчера вечером я вышел из гостиницы, и меня тут же подхватила толпа, сунули мне в руки какой-то флажок и куда-то повели. Вокруг что-то кричали, махали транспарантами, я уже подумал, что меня сейчас вместе со всеми арестуют, но тут мы как раз подошли к нашей гостинице. Мне очень понравилось, что у вас демонстрации доводят до самой гостиницы... Теперь я задам несколько вопросов, которые вы, конечно, хотите задать. Первый вопрос: сколько лет театру "Модернъ"? Второй вопрос: с кем живет художественный руководитель театра Светлана Врагова?" - примерно так или в таком духе говорил Мишулин. Сначала был шок, потом стали улыбаться, потом - смеяться, откликаясь на ту пародию, в которую превратил начало пресс-конференции едва знакомый им (но все же знакомый - по фильму "Белое солнце пустыни") русский актер. Потом были вопросы - часа на полтора. Про Мрожека, про театр, про политическую ангажированность русских режиссеров, которые вроде бы зависят от федеральных или городских дотаций. Французам было интересно слушать про нашу жизнь, в которой деятели искусства сами, как известно, спешат получить тот или иной "ангажемент", торопливо приноравливаясь к тем или иным политическим вкусам, часто без соответствующих просьб. Но, справедливости ради, об искусстве говорили больше. Потом потрясенные французы подходили и говорили, что такой пресс-конференции в Марселе еще не было.

Мишулин легко и мгновенно переходил на анекдоты, а с анекдотов - к рассказам о Карлсоне, которого он играет 32 года и про которого во Франции никто не слышал (Мишулин тут же продиктовал журналистам имя шведской писательницы - с рекомендацией как можно скорее перевести ее сказку, и я видел, как журналисты старательно выводили в своих блокнотах имя Астрид Линдгрен), к чему-то совершенно серьезному и важному в искусстве. Стало снова - как после премьеры "Счастливого события" - обидно, что Спартак Мишулин, очень хороший актер - как говорится, без дураков - прозябал многие годы в Сатире и те, у кого он не ассоциировался с Карлсоном, воспринимали его не иначе как паном Директором из небезызвестного "Кабачка "13 стульев". (В новом спектакле Театра сатиры "Город миллионеров", где он чуть ли не за двадцать лет впервые получил роль, Мишулин - едва ли не единственный, кто играет, кого хочется слушать, без кого неинтересно становится смотреть на сцену. Рядом - только Аросева, все остальные - мимо.)

Трудно сказать, какова тут роль фестиваля русского искусства, но к середине его митинги перед консульской оградой совершенно прекратились и на свежевыкрашенный забор уже никто не покушался.

Наверное, можно вообразить, что публика в портовом и промышленном Марселе неискушенная, даже провинциальная (в центре города - магазин с продавцами-арабами, который называется "Французская мода"), но успех спектаклям сопутствовал настоящий, театральный. Врагова, не скрывая, именно такого успеха и боялась, поскольку в ее жизни уже был оглушительный театральный успех, когда в Америке ее Театр на Спартаковской из вечера в вечер при переполненных залах - не в синагоге, а в театрах, обычных, американских - играл "Дорогую Елену Сергеевну". После чего, не пережив "медные трубы", Театр на Спартаковской распался и Светлана Врагова начала строить новый театр - "Модернъ".

В Марселе трижды при полных залах сыграли "Счастливое событие", дважды после спектакля актеры театра "Модернъ" исполняли еще и специальную кабаретную программу - танцевали и пели. Спектакли начинались в девять вечера (есть во Франции такая дурная традиция), а "освобождались" актеры часам к трем-четырем то ли ночи, то ли уже утра. Публика не отпускала, требуя "бисы". На вторую ночь "выпала" самая настоящая - по-нашему, майская - гроза с раскидистыми молниями, громом и хорошим ливнем, и потому расходиться совсем не спешили.

Мрожека играли с титрами, и было любопытно наблюдать за публикой, которая реагировала чуть иначе, чем в Москве. Наши зрители - пораздумчивее, французы - смешливее и непосредственнее, они часто прерывали спектакль аплодисментами, причем политические дефиниции вызывали в них такое же живое участие, что и шутки из области "телесного низа". В незнакомой среде, что уже труднообъяснимо, точнее и жестче, собраннее играли Олег Царев и более молодые Надежда Меньшова и Арсений Ковальский. Самый первый акт - самый сложный, в котором нет ни батута, ни Спартака Мишулина, ни младенца - Пинегина (и тот, и другой всегда проходят на ура), - шел с не меньшим успехом, чем второй и третий. Сергею Пинегину успех был обеспечен загодя: город заклеен афишами, с которых смотрел он, в роли младенца из "Счастливого события", в чепчике и грудничковом комбинезоне - и оповещал о Фестивале русского театра и кино. Класс Мишулина оценили сразу, сравнения с Бельмондо и Ришаром, к которым прибегли на пресс-конференции, оказались излишни, публика разобралась и так. Дискуссия после "Счастливого события" свидетельствовала, что зрители в Театре Турски куда более искушенны в вопросах истории театра, чем, скажем, наши, московские, которые, вопреки всем настойчивым просьбам, не выключают мобильные телефоны и пейджеры...

Всякий знакомый с законами рынка знает: мало изготовить качественный продукт, надо уметь его продать. Нужен "организатор успеха". И в Театре Турски он есть. Один из тех, кто стоял у истоков фестиваля в Марселе, актер и сам организатор фестиваля "Театральная площадь" (который недавно прошел в Москве) Валерий Магдьяш сказал: вы увидите Ришара и все сразу поймете.

Режиссер Иосиф Райхельгауз, который в этом году ездил на фестиваль почетным гостем, а на следующий приглашен, чтобы провести мастер-класс по "Чайке", вернулся в Москву в восхищении именно от Ришара Мартина, говорит: "Ришар - грандиозный человек, замечательный актер, выдающийся руководитель театра. У него одновременно вертится куча дел, но он все равно для каждого находит слова, встречает, провожает, короче говоря, делает то, что не делает никто и никогда. Он - титан, которому нужно поставить памятник за то, что он пропагандирует русское искусство". Пока Райхельгауз пригласил Ришара сыграть Тригорина на французском языке, и Ришар Мартин, кажется, согласился.

delo.open.ru