Галатея-вампир

	Гала (Ирина Купченко) и Дали (Наталья Коляканова) в русском варианте. Фото Михаила Гутермана

ПРОШЛО 10 лет со дня смерти Сальвадора Дали, и, судя по всему, необходимость следовать пословице "о мертвых или хорошо, или ничего" ослабела. Во всяком случае, так полагает Юрий Грымов. На афише спектакля "Дали" (по пьесе Левана Вартази) Грымов показывает нам то, что осталось от личности художника (знаменитые усы) и его искусства (нос, подаривший форму флакону духов).

Театральный круг очень узок, еще уже круг театральных идей - уже один этот факт заставляет самым внимательным взглядом смотреть на дебют Юрия Грымова в театре. Зрелище и вправду получилось интересным, нерутинным по крайней мере. Серьезность намерений Грымова заметна уже в самой форме - поразительно не глянцевой, не клиповой, минимально агрессивной, минималистской. В спектакле нет и ничего специфически далианского, правда, в этом печать грымовского замысла, ведь он ненавидит Дали. На сцене - "черный кабинет" с диванами разной величины в каплях ядовито-красного бархата (элементы диванной обивки повторятся и в костюмах). Диваны станут олицетворением той уютной, обволакивающей среды, в которой существуют герои спектакля - они расположатся в них мягко, "с ножками", как дети...

Подбор актрис: казалось, куда легче было бы набрать каких-нибудь девочек с ТВ, но для Грымова оказался важен безупречный театральный профессионализм. Ирина Купченко и Наталья Вдовина не становятся в этом спектакле первыми, уступая место двум актрисам, незнакомым широкому зрителю, но известным в своем кругу - Дарье Белоусовой и Наталье Колякановой. В спектакле нет четкого распределения ролей - все четверо играют Дали и Галу, их превращения друг в друга, слияния и раздвоения. Дарья Белоусова, ведущая актриса театра "Эрмитаж", более чем кто-либо воплощает эту способность персонажей беспрестанно перетекать друг в друга. Ее тело податливо и послушно, естественная женская грация не мешает на сцене переменить пол, обрасти грубоватыми манерами, сменить низкий бархатный голос на мужиковатый бас. Персонаж Белоусовой - воплощение "артистической" бесхребетности Дали.

Чужой театру Юрий Грымов сделал для Натальи Колякановой то, что не рискнул ни один "свой". Ему удалось вернуть на сцену великолепную актрису, предоставив ей хорошую возможность "реабилитироваться" после ухода из театра "Школа драматического искусства", а нам, зрителям, понять, какой бесценный самородок был на долгое время потерян для реалистического театра - в келье Анатолия Васильева. В первом акте Колякановой достается еще пока цельный образ Сальвадора Дали - в усах и красном прорезиненном костюме конькобежца. Не скрывая поразительного портретного сходства с художником, Коляканова играет Дали, еще сохранившего в себе резвость ума - он говорит сплошными манифестами. Во втором акте диспозиция сменится - вместо цельного Дали и мимикрирующей, расстроившейся Галы на сцене появится властная домохозяйка с пылесосом Гала (ее тоже будет играть Коляканова) и рассыпавшийся, потерявший свое лицо, расстроившийся Дали.

В области идей Юрий Грымов оказался куда более агрессивен и настойчив, нежели в визуальном ряде. За что, собственно говоря, Грымов ненавидит Дали? Объяснить легко. Под влиянием жены художник становится частью товарно-денежного оборота, машиной для изготовления вещей, которые хорошо продаются. Гале, демонической и алчной женщине, удается управлять детскими страхами и сексуальными желаниями слабовольного Дали. Грымов настаивает на том, что она была единственной женщиной Сальвадора, избавившей его от гомосексуальной любви к Лорке. Пигмалион умирает, как только "испускает дух" в созданную им Галу, Галатею.

Тому Дали, который растратил весомую часть жизни на самопрезентации, изготовление рекламы, оформление парфюмерии, конфет, промышленных товаров, Юрий Грымов хочет указать место декоратора, оформителя, стилиста: "Сегодня он был бы гениальным рекламщиком или делал бы заставки для MTV". Сказанное на бумаге тотчас же повторяется и в финале спектакля - абсолютно неожиданно четверо актрис переродятся в рок-див с гитарами и в ярких париках и сбацают один из хитов MTV в панк-гранжевом стиле. Дали - дизайнер века, создатель картины современного мира - к концу жизни стал тем, к чему стремила его Гала, - поп-звездой.

Грымов строит свой проект как тотально-идеологическую акцию - о своей ненависти к Дали Грымов готов кричать на весь мир. Даже не посмотрев спектакля, зритель может постичь его неглубокий смысл из рекламной полиграфии. Здесь, как в словаре, можно раскрыть все символы и аллегории спектакля - неразгаданных загадок Грымов не терпит. Судя по этой партийной литературе, театральный спектакль оказывается всего лишь частью крупной акции, призванной окончательно уничтожить миф о Дали - этакой беспрецедентной мистификацией, не лишенной таланта, но лишенной такта.