Михаил Сидлин "НЕТТО 250 г. Цена - 1 р. 78 к.". Объект - сардины в масле производства ВРПО "Запрыба" Калининградрыбпрома. В поисках идентичности маются художники, ищут себя: что в Москве, что в Калининграде. Тамошний художник Юрий Васильев нашел заготовки к банкам "Сардины в масле", прямоугольные металлические листы, на которых нашлепаны рисунки для будущих крышек. Эти печатные платы - второй свежести, с брачком: картинки к сардинкам соединяются с изображениями, предназначенными то для жетона "дружинник ГАИ", то для календаря на 1979 год, а то уж и вовсе с елочно-игрушечными мотивами. Досужие бракоделы-печатники в конце 70-х создали жестяные листы. Потом какой-то хозяйственный товарищ построил из них заборчик-сараюшку. Под балтийским небом эти листы успешно ржавели. Потом пришел художник и забрал листы на выставку, в Музей Мирового океана.
Энди Уорхол прославил в веках баночный суп Кэмпбелл. Он нарисовал баночки, много баночек, еще больше баночек, чем это было нужно. И его суп вошел в историю искусства XX века. Александр Косолапов, русский художник из Нью-Йорка, увековечил жестянки с черной икрой. Это звалось "соц-артом" в пандан к американскому "поп-арту" и прямо повторяло ход мысли Уорхола на советском материале. Источником вдохновения для Васильева стали "Сардины в масле".
"Отходы - в доходы" - этот лозунг социалистической экономики актуален. И в домашнем быту, и в искусстве реди-мэйд. Разница между Уорхолом и Васильевым - в технике: Уорхол нарисовал своих идолов, Васильев - просто нашел. А еще одно различие, и даже более важное, - в глянце: все работы Уорхола словно покрыты тонкой корочкой рекламы, они предназначены для восхищенного любования вещью. Работа Васильева покрыта гнусными пятнами ржавчины.
"Я никогда не думала, что консервная крышка так иконописно смотрится", - говорит работница местного музея. И действительно, работа Юрия Васильева "Сардины в масле" выглядит иконой постсоветского Калининграда. А ее название стало названием выставки. Это название, с одной стороны, - память о консервах, которые были съедены еще мамами-папами нынешних калининградцев (то есть символ местной идентичности), с другой - напоминание о сериализме поп-арта и соц-арта (то есть знак опознания в пространстве современного искусства) и, с третьей - образ отличия - ржавчина вместо глянца. Это противопоставление - западный глянец и русская ржа - заметно в Калининграде как нигде. Город был разрушен до основания: сначала англо-американскими бомбежками, потом - советскими танками. И выстроен заново. Новый Калининград рефлексирует о своем образе.
Калининград часто зовут самым западным городом России. Что ложь: самый западный - это Балтийск. А Калининград - самый западный областной центр. И вдобавок - город, где расположен самый старый в России университет. И самый знаменитый, потому что его ректором был когда-то Иммануил Кант. Город тогда звался Кенигсбергом, а нынешняя "Альбертинка" (университет) не несет кантианских традиций. Они были прерваны войной. Восемь веков Кенигсберг был немецким. Полвека он жил как город советский. И в 90-е мучительно ищет новую идентичность - как анклав, оторванный от России двумя государственными границами. Собственно, в 90-х и началось его культурное возрождение. Потому что до того Калининградская область была едва ли не самой закрытой из всех областей Союза ССР. А сегодня - самая открытая в России.
Поляки, немцы и прочие шведы свободно ездят по городу и окрестностям. А горожане запросто разъезжают по соседним странам. И эти поездки утверждают в них осознание своей особенности. "Новым балтийским этносом" хотят видеть себя некоторые из местных интеллигентов. Децентрализация культуры - процесс, который особенно заметен на окраинах. Назвать Калининград провинцией как-то неловко. Этот западный анклав - чем дальше, тем меньше провинция России и тем больше - окраина Европы. Причем узловая.
Екатеринбург, Калининград, Москва, Нижний Новгород, Новосибирск - такова география современного российского искусства по-калининградски. Художники из этих городов стали участниками проекта "Сардины в масле". Они объединились в проекте Калининградского филиала ГЦСИ (Госцентра современного искусства). Крах советской России привел к тому, что на ее обломках, в провинции, стали появляться новые культурные инициативы. Структура советских выставочных организаций следовала жесткой иерархии: на первом месте - Москва, на втором - все остальное. ГЦСИ - организация с многофилиальной сетью. И каждый филиал гнет свою линию. В Калининграде издали первую в России антологию визуальной поэзии. А новая выставка - еще один штрих в иной географии постсоветского искусства.
Сухогруз "Марс" в 1939 году отправился в свой первый рейс из Бремерхафена. В апреле 1945 года "Марс" был последним транспортом, который вез немецких беженцев из Восточной Пруссии. В 1947 году его передали Институту океанологии, и в 1949 году переоборудованный и переименованный "Витязь" вышел в первую экспедицию как научно-исследовательское судно. Он вставал на якорь на глубинах свыше 10 километров благодаря уникальной лебедке и 14 километрам троса в трюмах. Ученые с "Витязя" открыли максимальную глубину океана, нанесли на карту океана свыше 100 новых названий и построили карты океанских течений. Тридцать лет "Витязь" плавал по морям до тех пор, пока не отправился в свою последнюю экспедицию - в район Бермудского треугольника. К Олимпиаде-80 его хотели провести и поставить на вечный прикол в Москве. Но с 79-го по 90-й годы он тихо ржавел. А все это время шла переписка: из "Витязя" хотели сделать музей, но что-то все время мешало. Как можно было открыть советский музей на судне, созданном в фашистской Германии?
Одно из помещений "Витязя" забито мусором - напоказ. Это место оставлено таким, каким было до ремонта. Директор Музея Мирового океана Светлана Сивкова, тогда сотрудница Калининградского историко-художественного музея, позвонила академику Лихачеву, в "Литературке" опубликовали статью о "Витязе", и 12 апреля 1990 года Совет Министров России принял решение - музей создать. 12 июля 1994 года "Витязь" встал на вечную стоянку в Калининграде. Внутри он представлял собой груду гнилого железа, в сквозных дырах. Технический директор Бремерхафенского морского музея сказал, что корабль восстановлению не подлежит. Для того чтобы поставить "Витязь" у причала, углубили реку и разобрали мост. Сегодня судно сверкает белой краской и пахнет свежим деревом. В 1996 году на нем была открыта первая экспозиция.
Тематика ясна - морская. Она объединила Госцентр современного искусства и Музей Мирового океана. Разрушенные немецкие домики вдоль берега восстановлены: в них - технические службы музея и выставочный зал. В зале - выставка современного искусства. От старой ржавчины - к новому глянцу - направление в Европу.
Дарья Гармоненко