Андрей Серенко
Несмотря на то что «Талибан» считается в РФ террористической организацией и был запрещен, его представители не раз приезжали в Россию для участия в международных форумах. Фото Reuters
Более 20 лет афганский «Талибан»* значится в списке запрещенных в России террористических и экстремистских организаций. Однако теперь политический и правовой статус этой группировки, с августа 2021 года контролирующей Афганистан, для Москвы официально меняется. Россия становится третьей страной на постсоветском пространстве, которая сняла запрет с деятельности движения «Талибан». В конце 2023 года это сделал Казахстан, осенью 2024-го – Киргизия. Высока вероятность, что дальнейшая эволюция отношений Москвы с талибами пойдет по проторенному казахско-киргизскому пути.
Когда в конце марта с.г. стало известно о внесении генеральным прокурором РФ представления в Верховный суд об исключении афганского «Талибана» из черного списка, официальный спикер талибов Забиулла Муджахид приветствовал этот «позитивный шаг» Москвы. По его словам, изменение статуса «Талибана» для России «принесет пользу обоим государствам»: «Это тот шаг, на основе которого и Россия, и Афганистан смогут иметь более прочные дипломатические отношения и лучшие экономические связи. Это проложит хороший путь для позитивного взаимодействия».
Похожими комментариями представители афганского «Талибана» приветствовали и более раннее, в самый канун нового 2024 года принятое решение Казахстана исключить их организацию из национального черного списка. С казахской стороны тогда, как и теперь с российской и талибской, также звучали надежды на качественно новое сотрудничество, развитие масштабных экономических, логистических и прочих инвестиционных проектов и т.д. В реальности же никакого прорыва в политических отношениях и экономическом взаимодействии Астаны и Кабула не произошло. Исключение талибов из казахстанского черного списка осталось лишь ярким медийным и политическим жестом, своеобразной предновогодней поздравительной открыткой без серьезного подарка.
Дублирующее Астану российское решение сейчас тоже похоже больше на политический жест, чем на открытие нового этапа в развитии российско-афганских отношений. Дипломатические контакты между Москвой и Кабулом не прекращались после августа 2021 года, когда отряды джихадистов взяли под контроль весь Афганистан. Афганское посольство на Поварской улице российская сторона уже в 2022 году передала представителям «Талибана». Его делегации регулярно бывали в обеих российских столицах и в Казани на различных экономических форумах, после которых звучали оптимистические декларации о блестящих партнерских перспективах. Однако в реальности ничего не менялось.
На самом деле никто не мешал России и «Талибану» и без формального исключения афганской группировки из черного списка РФ реализовывать практически любые проекты в политической, экономической, инфраструктурной и иной сферах. Тем более после февраля 2022 года, когда сама Россия попала под такие жесткие международные санкции, какие афганским талибам и не снились.
Представляется, что форсирование Москвой процесса политической и правовой реабилитации движения талибов связано с несколькими новыми обстоятельствами. Во-первых, российская сторона сегодня активно ищет возможности для восстановления отношений с Соединенными Штатами. И этот поиск идет по всем возможным трекам – от обсуждения проектов раздела Украины на зоны влияния Москвы и Вашингтона до совместных проектов полета на Марс. В числе потенциальных точек совпадения интересов рано или поздно окажется Афганистан, который не оставляет в покое ни американцев, ни россиян.
Президент Дональд Трамп и члены его команды с начала 2025 года регулярно обращаются к афганской тематике, посылая сигналы о скорых изменениях американской стратегии в отношении Кабула. Судя по этим сигналам, США заинтересованы в трансформации режима и делают ставку на нейтрализацию нынешней правящей группы эмира маулави Хайбатуллы Ахундзады. На его месте Вашингтон видит главу МВД Сираджуддина Хаккани, с которого несколько недель назад американцы сняли серьезные санкции.
Любопытно, что именно с началом этой новой афганской игры американцев более активно стала вести себя на афганском направлении и Москва. Такая синхронность вряд ли является случайной. Российские инициативы при этом носят неоднозначный характер, что позволяет рассчитывать на гарантированное внимание Вашингтона.
Политическая и правовая реабилитация талибов именно сейчас, в апреле 2025-го, может быть проинтерпретирована и как готовность подыграть американской команде в ее планах трансформации режима «яростных мулл» через грядущий реванш Сираджуддина Хаккани, и, наоборот, как сигнал о способности РФ если не сорвать, то серьезно помешать планам Вашингтона, усилив позиции группы эмира Хайбатуллы. Такая амбивалентность российского хода формирует новое диалоговое поле для коммуникации с командой президента Трампа. А именно это и нужно сегодня Кремлю.
В связи с этим стоит напомнить, что с 2001 по 2013 год РФ и США весьма плодотворно и взаимовыгодно сотрудничали именно в Афганистане. Москва одной из первых поддержала операцию возмездия Америки против «Аль-Каиды» (террористическая организация, запрещена в РФ) и ее союзников талибов, предоставив силам США и НАТО свое воздушное пространство для бесперебойных перевозок различных грузов в Афганистан.
В Ульяновске для этих целей был даже создан специальный международный логистический центр. Тогда же, кстати, РФ и Украина совместно и активно помогали американцам и натовцам осуществлять авиаперевозки через компанию «Волга–Днепр» с ее уникальными военно-транспортными самолетами.
После 2014 года интересы США и РФ начали серьезно расходиться, и не только в афганском проекте. Но сейчас, кажется, есть новый запрос на сближение. И здесь воспоминания о фактическом многолетнем российско-американском союзе в Афганистане способны обрести новую актуальность. Тогда «афганский альянс» Москвы и Вашингтона был направлен против талибов, теперь он может быть восстановлен для перевоспитания талибов, вернувшихся к власти.
Во-вторых, Москва сегодня переживает период увлечения самыми разнообразными проектами международных транспортных коридоров (МТК). Очевидно, что «коридорный бум» спровоцирован успехом МТК «Север–Юг», во многом спасшим страну от удавки западных экономических санкций. Лоббистские группы в РФ, продвигающие проекты МТК, явно пользуются вниманием в Кремле. Судя по публичным проявлениям, им удалось привлечь внимание лиц, принимающих стратегические решения, к рожденному в Ташкенте проекту Трансафганской железной дороги (ТАфЖД) – как еще одного «плеча» МТК «Север–Юг», в идеальном варианте способного связать территорию РФ через республики Центральной Азии и Афганистан с пакистанскими портами на побережье Индийского океана.
На наш взгляд, идея это абсолютно сказочная, не реализуемая на практике. Но, как показывает новейшая история, в России не всегда нужно на самом деле реализовывать какой-либо «большой проект», главное – получить под него максимально солидный бюджет, создать инвестиционный портфель и т.д. Освоение этого бюджета/портфеля нередко и является главной целью «большого проекта». Афганистан для такого рода инвестиционных проектов представляет идеальное место. Построить там что-либо крайне сложно, но вот «освоить бюджет» – очень легко. Тем более что в этом будут всегда готовы помочь новые лидеры Афганистана, уже три года занятые интенсивным личным обогащением.
