Как социал-демократы стали мостом между Москвой и Западом

Британский министр обороны Денис Хили поддерживал контакт с представителями СССР даже после высылки в 1971 году 105 советских дипломатов.  Фото из Национального архива Нидерландов. 1974

А ныне об этих контактах в Европе никто не вспоминает. Напротив, как социал-демократические, так и консервативные лидеры нагнетают антироссийскую истерию, вредя переговорам по мирному решению украинского кризиса. 

В этой связи, полагаю, небезынтересными будут воспоминания о том времени, когда конфронтация не препятствовала общению представителей Москвы с западными лидерами. Я тогда работал в нашей внешней разведке и соответственно в резидентурах в Финляндии, Великобритании и дважды в Дании. Разумеется, как дипломат, исполнял свои функции по линии посольства. 

В конце 1950-х наши отношения с Финляндией были устойчиво дружественными. Президент Кекконен выступал за создание безъядерной зоны в Северной Европе, существовали частые обмены визитами между советскими и финскими лидерами, министерствами и другими организациями. СССР давал большие скидки на закупку финнами наших нефти, газа и леса. В результате Финляндия из «задворок Европы» превратилась в процветающую страну.

Наши отношения с Великобританией, где я работал с 1961 по 1965 год, никогда не были безоблачными. Уже при послесталинском, первом визите Хрущева и Булганина в Британию на крейсере английская разведка в лице подводника, капитана Крэбба обследовала днище корабля, и произошел скандал. Не утихали кампании шпиономании. Тем не менее все советские дипломаты активно выступали в различных английских кругах с лекциями о советской политике, посещали консервативные и лейбористские партийные съезды, я даже выезжал в Дублинский университет на диспут «Куда идет человечество?». В разгар «кубинского кризиса» мне довелось разъяснять нашу политику перед студентами Тринити колледжа Кембриджского университета. 

Я регулярно встречался с одним из основателей НАТО, лейбористским «теневым», а позже министром обороны Денисом Хили, идеологом лейбористов, главредом журнала New Statesman Диком Кроссманом (во время войны шефом службы психологической войны Англии). Делегация Лейбористской партии во главе с Сиднеем Сильверманом и будущим министром Хью Дженкинсом по приглашению ЦК КПСС гостила в СССР и тесно контактировала с нашими партийными деятелями. Более того, лейбористы отдыхали в Сочи и лечились в кремлевской больнице.

С нами охотно общались и консерваторы, в частности я встречался с будущими членами правительства Джоном Макгрегором и Николасом Скоттом. Конечно, эти встречи не проходили без острых споров, но отношения были нормальными.                                                                          

Я достаточно долго работал в Дании (1967–1969, 1976–1980), особенно при правлении социал-демократов во главе с Анкером Йоргенсеном. Ныне Дания, где снова у власти социал-демократы, чуть ли не в первых рядах заявляет о «русской угрозе». Однако в мое время отношения между нашими странами были более чем нормальными. Премьер-министр Йоргенсен, министр обороны Кьельд Олесен и другие регулярно посещали советское посольство, наши дипломаты эффективно взаимодействовали с датской стороной. Делегация СДПД установила контакт в Москве с ЦК КПСС. Правда, глубокого развития эти контакты не получили из-за доктринальных противоречий. 

Датские власти с уважением относились к памяти советских воинов, погибших при освобождении острова Борнхольм, каждый год мы выезжали на остров почтить память героев.

Мне удалось побывать в Гренландии в группе иностранных дипломатов. Уже тогда существовала американская база в Туле, земля под нее была куплена США, вход строго запрещен. В то время добыча ископаемых среди торосов и айсбергов считалась делом убыточным, зато процветал завод по обработке креветок. Гренландцы с трудом блюли сухой закон, высоко ценили свой образ жизни в окружении прекрасных собак-лаек, мирно занимались рыбалкой и отнюдь не стремились к независимости. 

В те времена обстановка в мире отнюдь не была радужной: конфликты вокруг Берлина, «кубинский кризис», драматические события в Венгрии и Чехословакии. Временами раздавались крики о «советской угрозе», однако они не были столь громкими и истерическими, как в наши дни. Наверное, реальная «советская угроза» существовала после победы Красной армии над фашистами, тогда в Италии и Франции к власти пришли коммунисты, и в Европе окрепло антифашистское движение. Однако это не входило в планы Сталина, и он ограничился созданием «санитарного кордона» в виде Варшавского договора. Можно было говорить о «советской угрозе» во времена существования Варшавского договора и ввода его войск в Чехословакию. 

Но какая может быть «русская угроза» после распада Варшавского договора и Советского Союза? Это выдумка новых политиков, никогда не чувствовавших дыхания войны, особенно ядерной.                 

Для Европы давно наступило время не бряцать оружием, а наладить нормальные отношения с Россией, понять, что пронатовская, антирусская Украина представляет серьезную угрозу для национальных интересов России, при большевиках создавшую УССР, отдавшую ей Крым и другие русские земли. 

Вспомним, как остро реагировал президент Кеннеди на размещение советских ракет на Кубе, совершенно законное, согласно международному праву. Но ведь Украина с точки зрения национальной безопасности намного больше значит для нас, чем маленькая Куба для США. 

В моем личном архиве есть письмо британского министра обороны Дениса Хили, которого сложно заподозрить в неких симпатиях к нашей стране. Он поддерживал контакт с нашими представителями даже после беспрецедентной акции англичан 1971 года – высылки 105 советских дипломатов из Великобритании. К сожалению, не сохранились письма другого видного лейбористского политика Дика Кроссмана, блиставшего умом и эрудицией. Остались в памяти ужин в его загородном доме и совместное мытье посуды после ужина – мне это тогда показалось признаком истинного «социалистического братства». Но нашлась записка, принесенная официантом во время ланча с Кроссманом в ресторане Isow’s в Сохо: «Ресторан прослушивается». Дик помрачнел, но оказалось, что ее написал мой знакомый американский кинорежиссер Ливайн. Шутка по-американски.