Владимир Скосырев
Си Цзиньпин и Владимир Путин называют друг друга близкими друзьями и особо надежными партнерами. Фото Reuters
В медиа – западных и российских – не перестают толковать о том, что после встречи в Женеве с главой Белого дома Джозефом Байденом президент РФ Владимир Путин направится в Пекин, чтобы рассказать о ней председателю КНР Си Цзиньпину. То есть заверить его, что вражеским силам не удалось ни на сантиметр продвинуться к заветной цели – ослабить российско-китайское партнерство. При этом совершенно игнорируется тот факт, что визит Путина в Китай, как уже отмечала «НГ», планировался до Женевы. Ведь 16 июля исполняется 20 лет со дня подписания Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Россией и Китаем. И этот документ с согласия сторон может быть продлен на пять лет.
Шум насчет визита не стихает, хотя ни Кремль, ни Чжуннаньхай – район Пекина, где располагаются многие важнейшие госучреждения КНР, пока его не подтвердили. Интрига сохраняется. В любом случае перспектива дальнейшего укрепления отношений Москвы и Пекина, тем более возможность поднять их до уровня военного союза, будоражит США и их союзников.
«В тот момент, когда президент США Джозеф Байден проводил встречу с Путиным, его советники тщательно отслеживали динамику российско-китайских отношений. Байден боится того, что «лучшие друзья» Си и Путин могут сделать вместе», – пишет вашингтонское издание Politico. Оно напоминает о заявлении министра иностранных дел КНР Ван И, который сказал, что за минувшие 20 лет отношения двух стран поднялись и должны достичь большего масштаба.
Возможно, тут есть элемент пропаганды. Но администрация Байдена подобную риторику, исходящую из Пекина и Москвы, не может игнорировать. Опасения в США настолько усилились, что ее сотрудники вносят соответствующие коррективы во внешнюю политику страны. Наибольшую тревогу вызывает военное и технологическое сотрудничество двух столиц.
Старший чиновник администрации Байдена сказал, что Россия и Китай работают вместе над созданием современных истребителей, гиперзвуковых технологий, очень эффективных радаров, систем связи между родами войск в бою, ядерных силовых установок для подводных лодок, приборов ночного видения.
А аналитики Эндреа Кендалл-Тэйлор и Дэвид Шулмен указывают, что Россия и Китай проводят совместные все более сложные военные учения все чаще. По словам этих исследователей, кооперация между двумя державами может закончиться тем, что они будут внедрять инновации быстрее, чем США. Что в первую очередь даст им возможность доминировать над Западом в Восточной и Центральной Азии.
Но не выльется ли это взаимодействие в то, что Россия и Китай де факто превратятся в военных союзников? Или даже оформят такой пакт де-юре. Пищу для размышлений дал не кто иной, как сам Путин. В октябре прошлого года он сказал: «Вообразить все можно. Мы всегда исходили из того, что наши отношения достигли такой степени взаимодействия и доверия, что мы, в общем, в этом не нуждаемся, но теоретически вполне можно себе такое представить».
Впоследствии Министерство обороны КНР выступило с заявлением, что у Китая нет плана создавать с Россией единый фронт против НАТО. Его представитель подчеркнул, что военные связи двух стран прочны и служат опорой стратегического партнерства. Но стороны, по его словам, придерживаются принципа неучастия в блоках и не желают конфронтации ни с кем.
Вслед за Минобороны в аналогичном ключе выступил ряд китайских экспертов. Чэн Ицзюнь, сотрудник Китайской академии общественных наук, призвал руководство государства и мысли не допускать о союзе с Россией. «Военные альянсы – это наследие холодной войны, и нет никакой законной нужды в том, чтобы Китай стал их частью. НАТО было создано для противодействия Советскому Союзу, а не Китаю. И пока что эта организация не принесла никакого вреда коренным интересам Китая. Если же альянс возникнет, то он втянет Пекин в конфликты Европы с Россией», – предупредил Чэн.
Но это было весной. А в последние дни Китай подвергся фактически невиданному ранее коллективному давлению со стороны США и их союзников. Cначала лидеры G7 осудили в заключительном коммюнике КНР за нарушение прав человека в Синьцзяне, потребовали восстановить свободы и большую степень автономии в Гонконге, провести полное расследование происхождения коронавируса в Ухане.
Затем на саммите НАТО в Брюсселе члены этого блока, которые всегда держали в фокусе своего внимания «агрессивную» Россию, впервые провозгласили, что риск для их безопасности представляет Китай. Пекин без промедления опровергнул это обвинение, заявив, что на деле он представляет собой силу, отстаивающую мир. Но если Китаю будут угрожать, он готов защитить себя.
Как видим, международная атмосфера вокруг КНР сгустилась. Соответственно стали менять тон и китайские эксперты. Профессор Ши Иньхун из Народного университета в Пекине сказал, что в условиях, когда враждебные силы угрожают Китаю и России, у них остался только один вариант ответа – расширять стратегическое и военное сотрудничество. А представитель МИД КНР Чжао Лицзянь заявил, что все попытки вбить клин в росийско-китайские отношения обречены на провал. Предел для их укрепления – лишь небо.
Почему чиновник употребил эту метафору, можно гадать. В Поднебесной император считался сыном неба. А в нынешней реальности статья договора 2001 года, которая позволяет, возможно, представить Китай и Москву в виде союзников, значится под номером 9. В ней говорится: «В случае возникновения ситуации, которая, по мнению одной из Договаривающихся Сторон, может создать угрозу миру, нарушить мир или затронуть интересы ее безопасности, а также в случае возникновения угрозы агрессии против одной из Договаривающихся Сторон Договаривающиеся Стороны незамедлительно вступают в контакт друг с другом и проводят консультации в целях устранения возникшей угрозы».
То есть речь идет о консультациях, а не о том, что стороны обязаны оказать помощь друг другу в случае агрессии, как это вытекало из договора 1950 года между сталинским Советским Союзом и Китаем Мао Цзэдуна.
То есть союзных отношений нет, тем не менее они стали куда более доверительными, чем 20 лет назад, когда подписывалось действующее ныне соглашение. В книге «Россия и Китай. Четыре века взаимодействия», изданной Дипломатической академией РФ, приводится важное свидетельство бывшего китайского посла в Москве Лю Гучана. По его словам, весной 2000 года «дискуссии между двумя сторонами по ряду чувствительных вопросов не были подлинно откровенными».
Посол указывал на такие моменты: переговоры по оставшимся неурегулированным участкам границы продвигались очень трудно, двустороннее сотрудничество в конкретных областях продвигалось медленно. В России по-прежнему имела влияние идея о так называемой китайской угрозе; в Китае довольно часто звучала предубежденность и озабоченность перспективами российского курса.
Пограничные разногласия, действительно, в течение не одного столетия отравляли отношения между соседями. В договоре 2001 года стороны постарались поставить точку в этих спорах. В статье 6 говорится: «Договаривающиеся Стороны, с удовлетворением отмечая отсутствие взаимных территориальных претензий, преисполнены решимости превратить границу между ними в границу вечного мира и дружбы, передаваемой из поколения в поколение». Далее указывается на приверженность двух государств принципам территориальной неприкосновенности и нерушимости границ.
Однако к моменту подписания документа все еще оставались вопросы о прохождении линии российско-китайской границы на еще не согласованных ее участках. Как обстоит дело сегодня? Отвечая на вопрос «НГ», Александр Лукин, глава Департамента международных отношений ВШЭ, один из авторов вышеупомянутой книги об истории российско-китайских отношений, отметил: «В 2001 году речь шла о трех островах – Большом, Тарабарове и Большом Уссурийским. Они контролировались Россией, но Китай на них претендовал. Был достигнут компромисс. Решили их поделить примерно поровну. На сегодня все решено, демаркация проведена».
Но формулировка о несогласованных участках в тексте остается. Значит ли это, что он будет изменен? Отвечая на этот вопрос, эксперт сказал: «В этом году договор истекает и может быть продлен с согласия сторон на пять лет. Согласие сторон достигнуто, и документ продлевают в полном объеме».
Однако доктор исторических наук Юрий Галенович, недавно ушедший из жизни, и некоторые другие российские китаеведы писали, что в КНР в школьных учебниках и публикациях упоминается, что часть нынешних российских земель ранее принадлежала Китайской империи. Эти специалисты считали, что поэтому следует заключить отдельный договор о границе. По мнению Лукина, в этом нет нужды, существующие соглашения надежно гарантируют статус-кво.
комментарии(0)