Как афера Ставиского изменила политический ландшафт Франции

Следствием изощренного мошенничества Александра Ставиского стал ультраправый мятеж.  Фото 1926 года из архива полиции Франции

Напомним вкратце произошедшее тогда. В начале 1934 года во Франции разразился грандиозный политический скандал, в центре которого оказалась фигура Александра Ставиского, жулика и проходимца, чьи аферы с государственными финансами прикрывали видные чиновники и депутаты. Сам авантюрист застрелился при попытке его ареста. Следствию пытались помешать высокопоставленные полицейские, результатом чего стала отставка префекта парижской полиции Жана Кьяппа, переполнившая чашу терпения французских правых. Посчитав, что правительство прикрывает жуликов, 6 февраля они вышли на демонстрацию.

Следует иметь в виду, что Франция была (и есть) не только страной социалистов и коммунистов, вообще левых, но и страной одновременно радикально правых движений. В начале XX века они потерпели поражение во время «дела Дрейфуса». Затем, после Первой мировой войны, на волне Октябрьского переворота в России, левые – их противники – получили дополнительный импульс, хотя в парламенте и доминировали правые и центристы.

Правые радикалы ждали своего часа. Во Франции того времени они представляли собой причудливую смесь из нескольких движений. Это «Французское действие» во главе с Шарлем Моррасом – монархисты и националисты, противники парламентаризма. Как писал британский историк Пол Джонсон, в решающий для Франции день Моррас предпочел вместо действия провести время за письменным столом в написании очередной передовицы. Крайние правые из «Французского действия» считали, что после революции 1789 года страной правят масоны, евреи и прочие интернационалисты, губящие отечество. У них имелись свои боевые отряды «Королевские молодцы».

Также проявляли активность «Патриотическая молодежь» винодела и депутата Пьера Таттенже; «Огненные кресты» – организация ветеранов Первой мировой, возглавляемая полковником де ля Роком и финансируемая парфюмерным магнатом и издателем Figaro Франсуа Коти; «франсисты» Марселя Бюкара.

6 февраля они вывели десятки тысяч людей на площадь Согласия – напротив здания парламента, находящегося через Сену, под лозунгами «Долой воров!». В возникшей сумятице были сделаны попытки прорваться к парламенту, но полиция преградила путь толпе и разогнала ее выстрелами. 14 человек погибли, несколько сот получили ранения. Полковник де ля Рок, чьи «Огненные кресты» представляли основную боевую силу митинговавших, призвал сторонников расходиться и не пошел на обострение.

Для Франции, к тому времени давно отвыкшей от революций и внутренних потрясений, эти события стали шоком. Правительство Эдуара Даладье пало, ему на смену пришел кабинет национального единства во главе с престарелым бывшим президентом Гастоном Думергом.

Французские историки по-разному относятся к этим событиям. Кто-то называет их профашистским путчем, кто-то – фарсом, отмечая, что у собравшейся толпы не было никаких определенных планов и что на парламент они пошли спонтанно. Как бы там ни было, эти действительно хаотические действия толпы протестующих имели важные последствия для истории Франции. С одной стороны, они мобилизовали их противников – левых, объединившихся в Народный фронт и уже в 1936-м пришедших к власти. С другой – во Франции начался подспудный и незаметный процесс перегруппировки правых, который привел уже через шесть лет к власти Филиппа Петена и установлению вполне профашистского режима Виши, идеологической и организационной опорой которого стали именно крайне правые разных толков. Проиграв в феврале 1934-го, они смогли выжить, не привлекая к себе внимания, и укрепиться. И в наши времена кандидат от «Национального объединения» – наследник «путчистов» 6 февраля, занимает дважды второе место на президентских выборах.

Таким образом, нужно рассматривать произошедшее в Америке не с точки зрения кратковременных последствий, а с учетом долговременных. Нынешний разгром трампистов не должен вводить в заблуждение. В 1974 году Ричард Никсон ушел под угрозой импичмента, и казалось, что республиканцы надолго ослаблены, следующим избранным президентом стал Джимми Картер. Но уже в 1980 году на выборах победил Рональд Рейган, который на фоне «голубя» Никсона казался «ястребом», а затем и победно был переизбран. Про Уотергейт все забыли очень быстро. Поэтому Трамп важен не сам по себе, а как выражение глубинных тенденций, которые он смог оседлать и возглавить.

Начиная с избрания Барака Обамы – первого представителя расового меньшинства – президентские выборы в США, вообще американская политика, вошли в период трансформации. Трамп стал ответом правых на успех либералов, выдвинувших нетипичного кандидата. Традиционные схемы подвергаются переосмыслению. 230 лет никто внутри страны Конгресс не штурмовал, теперь табу на насилие сломано, причем сломано с легкостью, поражающей воображение. Трамп за четыре года также поломал немало стереотипов и табу, того, что допустимо и недопустимо, начиная с управления страной по Twitter, заканчивая нескончаемыми обвинениями СМИ в продажности и лжи – посягательством на священную корову американской политики.

Даже Джозеф Байден – воплощение респектабельности и традиционности, закономерно пришедшей в Белый дом как результат желания американцев отдохнуть от непредсказуемости Трампа, – стал самым старым президентом в истории США, войдя во власть в возрасте, в котором Рональд Рейган ее покинул. И тем самым создал новый прецедент. Думается, его правление принесет нам немало интересного, вполне вероятно, что нынешняя двухпартийная система Америки может поменяться и раскол Республиканской партии не за горами.