0
11544
Газета Дипкурьер Печатная версия

01.03.2020 17:18:00

Макрон призывает не поворачиваться спиной к России

Интенсификация диалога с Парижем вызвала в Москве реакцию, далекую от оптимизма

Евгения Обичкина

Об авторе: Евгения Олеговна Обичкина – профессор МГИМО, доктор исторических наук.

Тэги: франция, макрон, путин, диалог, международные кризисы


франция, макрон, путин, диалог, международные кризисы Владимира Путина Эмманюэль Макрон принимал в своей летней резиденции Форт Брегансон. Фото с сайта www.kremlin.ru

В последние два года на фоне кризиса отношений России с ЕС и США, практически переросшего в стадию устойчивой конфронтации, из Парижа в Москву поступают сигналы, которые можно расценивать как попытку навести мосты для возрождения конструктивного диалога. Энергичный президент Франции Эмманюэль Макрон сделал ряд громких заявлений в голлистском духе, призвав европейцев «не поворачиваться спиной к России», «изобрести новую архитектуру сотрудничества» с Москвой и настаивая на европейском призвании России. Изменение риторики подкреплялось активным содействием возвращению ей голоса в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ), авансами насчет возобновления «большой восьмерки» и приглашением Владимира Путина с рабочим визитом в летнюю резиденцию Форт Брегансон, за которым последовало возобновление контактов в формате 2 + 2 (на уровне министров иностранных дел и обороны) и встреча в Нормандском формате по Украине.

Интенсификация российско-французского диалога вызвала в российских дипломатических кругах положительную реакцию, однако далекую от оптимизма. С 1999 года, когда на фоне косовского кризиса была принята Единая стратегия ЕС в отношении России, французская сторона говорила о несостоятельности любого особого формата двусторонних отношений. «Измена» по отношению к голлистской традиции породила разочарование, сделала Францию в глазах МИД РФ страной «как все». В то же время с такой обескураживающей данностью трудно согласиться полностью хотя бы потому, что «как все» просто не существует: у ЕС, кроме санкций, нет единого подхода к отношениям с Россией. Кроме того, президентство Макрона – наименее желательного из кандидатов на выборах-2017 – оказалось для Москвы не столь разочаровывающим, как курс Франсуа Олланда. Главным отличием является возвращение к глобальным геостратегическим горизонтам, к волюнтаристской политике, компенсирующей объективное снижение веса Франции в мировых делах. Как и при Шарле де Голле и Франсуа Миттеране, Макрон видит особое международное призвание Франции как «уравновешивающей» державы – посредника, и его геополитические горизонты выходят за рамки узкорегиональных и краткосрочных интересов.

Поиски новой архитектуры сотрудничества ЕС с Россией продиктованы сложением нескольких вызовов: кризисом европейского строительства, односторонней политикой президента США Дональда Трампа в духе America first, учитывающей европейские интересы по остаточному принципу, что на фоне обострения глобального соперничества Китая и США отводит Европе подчиненную роль в битве двух гигантов.

В то же время у франко-российского диалога есть серьезные ограничители. В двусторонних отношениях особенно заметна разница в потенциалах независимого действия России и Франции. Президенту Франции требуется убедить влиятельные политические и общественные круги в целесообразности восстановления сотрудничества с Россией. Неслучайно он предупредил о стойком сопротивлении «глубинного государства» развитию диалога с Россией, имея в виду сильную когорту неоконсерваторов-атлантистов внутри французского МИДа, что затрудняет дипломатическую проработку задач, поставленных президентом, тем более что те укрепились в управлении по стратегическим вопросам, которое занимается проблемами разоружения. Для поколения европейских лидеров-прогрессистов суверенитет, который отстаивает Макрон, осуществляется через ЕС, а безопасность – через НАТО.

Будучи крайне заинтересованным в развитии экономического сотрудничества с Россией, Макрон осознает, что договариваться об отмене наиболее обременительных для французских компаний американских экстерриториальных санкций в финансовой сфере нужно с Трампом. Суверенитет, растворенный в широком западном сообществе, усилив международный вес его членов, сужает рамки их самостоятельной внешней политики. Как заметил сам Макрон, у европейцев не выработалось чувства общности. Может ли он рассчитывать на понимание в странах Балтии, Польше и Швеции, у которых иной горизонт геополитики? Их главным интересом является сохранение американского присутствия и конфронтационного климата на границах ЕС с Россией, и они согласны мириться с ролью атлантической периферии, не полагаясь на несостоявшуюся европейскую оборону. Им чужды риски, связанные с сирийским или ливийским конфликтом, зато главной угрозой они считают Россию.

Решительные заявления Макрона открывают новый этап его внешней политики. По-прежнему в центре его внимания судьба ЕС и Евро-Атлантики, но акценты сдвинуты в геостратегическую плоскость, а тон президента приобрел черты алармизма. Наиболее яркое проявление этого курса – отметившие летний сезон заявления о необходимости пересмотра системы европейской безопасности, невозможной без России, и ноябрьское заявление о «церебральной смерти НАТО». В глазах Москвы они имеют ограниченный и непоследовательный характер, поскольку сами по себе не изменяют сложившейся вблизи ее границ стратегической обстановки.

Солидарность с восточноевропейскими союзниками и странами Балтии, без которой немыслимо преодоление кризиса ЕС, не позволяет идти вразрез с тезисом о российской угрозе их безопасности. Стремление подтвердить существование европейской оборонной идентичности является главным мотивом участия 300 французских военных в усилении контингента НАТО в Эстонии, но именно «российская угроза» оправдывает этот добровольный выбор, ведь Франция изначально не была назначена «обрамляющим» государством, отвечающим за их оборону. Осуждая отказ от Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности и общий демонтаж системы договоров о ядерном разоружении, Франция не выдвинула конкретных предложений по преодолению кризиса в диалоге с Россией.

Макрон заявил, что ключи от разрешения проблемы сегодня в руках Вашингтона и Пекина. И он неоднократно заявлял, что важнейших кризисов – украинского, ливийского и сирийского – без участия России сегодня не разрешить, но сотрудничество в обоих досье сегодня буксует. Москва хотела бы придать ему более глубокое содержание уже в ближайшей перспективе, однако многого на сегодняшний день от Макрона не ждет, поскольку видит обоюдное несовпадение приоритетов.

Сегодня международный терроризм, воплощением которого стало «Исламское государство» (ИГ, запрещено в РФ), и в России, и во Франции воспринимается как угроза № 1, что, как казалось, создает естественные условия для сближения позиций и даже для союзничества. После страшной террористической атаки в Париже в зале Батаклан (ноябрь 2015 года) Путин заявил, что отдал ВКС России приказ взаимодействовать с французскими военными, «как с союзником». Однако Франция и Россия и при Олланде, и при Макроне принадлежат к двум соперничающим коалициям. Россия – союзник Асада, и Франция отказалась стать ее союзницей не только потому, что следовала курсом США, а именно потому, что не хотела делить ответственность за действия режима, который считает антинародным и диктаторским. В глазах французской дипломатии Россия, имея все рычаги давления на Асада, несет ответственность за его жесткие действия.

Схожие претензии может предъявить Франции Россия в украинском досье. Москва не согласна считаться стороной конфликта и раздражена неспособностью или нежеланием франко-германской пары твердо настоять на выполнении Минских соглашений, несмотря на имеющиеся у них рычаги давления на Киев в вопросе изменения статуса Донбасса, что обесценивает для России встречи в Нормандском формате. Отдавая должное посредническим усилиям Макрона и Ангелы Меркель, Путин дал понять, что кризис на юго-востоке Украины не входит в их прямую компетенцию. Общая атмосфера подчеркнутого сочувствия Украине не позволяет европейцам открыто критиковать политику Киева и оказывать на него дипломатическое давление.

Смена президента Украины летом 2019 года казалась поводом к возобновлению консультаций в Нормандском формате. Однако, чтобы убедить других членов ЕС в целесообразности изменения позиции в отношении России, Франции требуется получить от Кремля сигналы о возможности удовлетворяющих Киев, а значит, и европейцев компромиссов, но они неизбежно задевают «красные линии» российской дипломатии, среди которых экстерриториальная защита русскоязычного населения и недопущение вступления Украины и Грузии в НАТО.

Подобный конфликт интересов в очередной раз подчеркивает амбивалентный характер отношения французской дипломатии к России, поскольку она не определилась с ответом на вопрос: является ли восстановление могущества России новым шансом или вызовом для Европы? В Кремле и МИДе считают, что мяч на стороне Парижа, и готовятся к визиту Макрона, принявшего приглашение Путина на празднование 75-летия Победы. 


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Смена Шольца на "ястреба" Писториуса создает ФРГ ненужные ей риски

Смена Шольца на "ястреба" Писториуса создает ФРГ ненужные ей риски

Олег Никифоров

Обновленная ядерная доктрина РФ позволяет наносить удары по поставщикам вооружений Киеву

0
1548
Моди примет Путина, несмотря на недовольство Вашингтона

Моди примет Путина, несмотря на недовольство Вашингтона

Владимир Скосырев

Москва и Дели подтверждают курс на укрепление сотрудничества

0
1787
Процессуальные нарушения потеряли определенность

Процессуальные нарушения потеряли определенность

Екатерина Трифонова

В уголовном судопроизводстве букву закона трактуют по усмотрению правоприменителей

0
2028
Зачем Шольц звонил Путину

Зачем Шольц звонил Путину

Олег Никифоров

Канцлер ФРГ использует "российскую карту" в предвыборной кампании

0
3802

Другие новости