Согласится ли Македония изменить название

Жители Афин вышли на митинг протеста против возможного компромисса греческого правительства в споре с Македонией. Фото Reuters

Появилась надежда на разрешение четвертьвекового спора Греции с Македонией о названии этого государства. Но надежда не первая, да и тяжба тянется с момента провозглашения в 1991 году независимости бывшей югославской республики.

Греки полагают: Республика Македония самим своим наименованием неправомерно посягает на эллинистическое историческое наследие, создавая основу для территориальных притязаний на одноименную провинцию Греции. Хотя под этим именем ее признали 133 государства, включая Россию, США и Китай, но из-за греческой позиции, с которой солидаризировался Евросоюз, в ООН она принята как Бывшая Югославская Республика Македония.

Македонцы еще в 1992-м конституционными поправками закрепили отсутствие территориальных претензий к соседним государствам и изменили флаг, но греки стояли на своем и даже вводили экономическое эмбарго против Македонии в 1994–1995 годах. Исторические дискуссии могли бы длиться вечно, если бы не практические последствия. Греция продолжала блокировать прием Македонии в НАТО и начало предвступительных переговоров с ЕС. Неоднократные попытки посредничества представителей Брюсселя, Вашингтона и спецпредставителя генсека ООН Мэтью Нимица не дали результата. В 2014 году переговоры и вовсе прекратились.

Ситуация изменилась, когда к власти в Скопье после годового политического кризиса и парламентских выборов в декабре 2016 года пришло новое правительство Зорана Заева (коалиционный кабинет Социал-демократического союза Македонии и албанских партий, которые и обеспечили ему недостававшее большинство). Новому премьеру крайне необходим значимый успех и укрепление международного авторитета. Да и его албанские союзники не скрывали, что тупик на пути в ЕС ради чуждого им спора их не устраивает. Заев намекнул, что готов к компромиссу, и возобновил переговоры с Афинами.

Подвижки были бы полезны и греческому премьеру Алексису Ципрасу, надеющемуся на окончание международного финансового надзора за Грецией и возвращение ее на финансовые рынки. Ему некстати огорчать Вашингтон и Брюссель тупым упрямством. Ципрас заявил: для решения македонской проблемы «открылось окно возможностей». Рамки этого «окна» заданы двумя новыми факторами: обнаружившейся впервые после долгого перерыва податливостью властей Скопье и предстоящим в июле саммитом НАТО, где обещали «вознаградить» Македонию приемом в свои ряды при урегулировании спора с Грецией. Состоялись встречи и премьеров, и глав МИДов двух стран. Обе столицы навестил Нимиц с новыми-прежними вариантами названия: Новая, Верхняя, Северная, Вардарская Македония. Македонскую сторону больше устроил бы вариант: Македония (Скопье). Греческий МИД собирается представить проект договора к середине февраля и надеется, что урегулирование с Македонией может быть достигнуто до июня.

Оптимистическим надеждам мешает внутренняя ситуация в обеих странах. В Греции, по последним опросам, 68% населения против признания любого наименования соседнего государства со словом «Македония», и лишь 23% – за. Против выступил и Синод Элладской православной церкви. Информация о поисках компромисса вывела на массовые демонстрации протеста 21 января в Салониках около 100 тыс. человек. Правда, в начале 1990-х подобные мероприятия собирали до 1 млн участников. Не меньше планировали собрать и организаторы протеста в столице 4 февраля, но, по данным полиции, участвовало около 400 тыс. человек. Греки, измученные навязанным режимом экономии, лидируют в ЕС (согласно евробарометру осени 2017 года) по евроскептическим настроениям. Брюссель и внешние посредники для них не являются авторитетами. Наконец, против выступает и младший партнер в правящей коалиции – правопопулистская партия «Независимые греки» Паноса Каменоса. Среди же оппозиционных партий не видно желания способствовать успеху правительства, а тем более таскать за него каштаны из огня.

Не проще обстановка и в Македонии. Изменение названия страны требует внесения поправок в Конституцию. Но правящая коалиция не располагает необходимыми для этого 2/3 голосов в парламенте. Вероятность, что лишенная власти крупнейшая партия оппозиции ВМРО–ДПМНЕ, как и ее выдвиженец президент страны Георгий Иванов, захотят их поддержать, не слишком велика. Обнадеживает лишь одно: после встречи премьера, президента и лидеров ведущих партий для поиска консенсуса оппозиция воздержалась от публичного обозначения своей позиции.

Премьер Заев обещал вынести важнейший вопрос на референдум. Но добиться нужного для властей его исхода тем более проблематично не только потому, что игры с названием оскорбляют национальные чувства македонцев. Хрупкая государственность малой страны и ее идентичность постоянно оспариваются с разных сторон. Хотя с родственной по языку Болгарией осенью 2017 года был подписан договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, немало болгар считают македонский язык лишь диалектом болгарского, а ее территорию воспринимают примерно так же, как Крым в России. Провозглашенную в 1967 году автокефалию Македонской православной церкви (прежде автономной в составе Сербской православной церкви) не признают ни она, ни остальные поместные православные церкви. Минувшей осенью по просьбе МПЦ синод Болгарской православной церкви выразил готовность поддержать собратьев при условии признания Болгарской церкви «материнской».

Поборники «Великой Албании», каковых немало и в Македонии, мечтают увидеть ее северо-западную часть, населенную албанцами, частью албанского государства. Реализации их мечты силой оружия в 2001 году помешала лишь позиция НАТО и ЕС. В апреле 2017 года премьер Албании Эди Рама и президент Косово Хашим Тачи, к которым присоединился и лидер албанцев Южной Сербии Йонуза Муслиу, практически синхронно высказали общее мнение, что, «если перспектива интеграции Западных Балкан в ЕС продолжит бледнеть», нельзя исключать объединения Албании и Косово, да и всех албанцев в одном государстве.

Всеобщие опасения возрождения «великоалбанского» проекта были подкреплены практическими действиями. Рама пригласил в Тирану лидеров албанских партий Македонии (им по итогам внеочередных парламентских выборов досталась «золотая акция» в решении вопроса о власти). Консолидировав их на общей платформе, он сыграл ключевую роль в определении победителя затяжного политического кризиса в этой стране. Кризис вроде бы создавал самые подходящие условия для осуществления давнего «великоалбанского» идеала. Но албанские лидеры удержались от соблазна им воспользоваться, удовлетворившись укреплением институциональных и политических позиций на политической сцене Македонии.

Пределы компромисса, заданные общественными умонастроениями, очевидны. В Афинах согласились бы на любое новое наименование соседней страны без слова «Македония». В Скопье готовы на смену имени ради перемены участи, но только при сохранении слова «Македония». В Греции отвергают временные и переходные варианты. В Скопье были бы рады отнести изменение Конституции на более отдаленный срок и увязать ее каким-либо образом с переговорами о приеме в ЕС. Внешнеполитическое ratio требует перешагнуть через эти пределы: перестать играть с историей и национальными эмоциями ради внутриполитических и электоральных выгод. Но примеров подобного рода в Европе последних лет немного, а на Балканах пока преобладают противоположные. Что возьмет верх на этот раз, станет ясно довольно скоро.