Кирилл Семенов
Правительственные силы в Йемене, по одной из версий, могут быть сами причастны к продаже оружия повстанцам. Фото Reuters
Мировыми СМИ и экспертным сообществом широко обсуждается ситуация, касающаяся блокады Катара. Журналисты цитируют заявления Эр-Рияда и Абу-Даби, которые обвиняют Доху, с одной стороны, в поддержке радикальных суннитских группировок, с другой – в оказании помощи шиитам в Саудовской Аравии и Бахрейне и в связях с Ираном.
На страницах влиятельных зарубежных изданий дипломаты и аналитики рассуждают о том, что Катар посеял смуту в формируемой антииранской коалиции, которая после визита президента США Дональда Трампа в Эр-Рияд нацелилась на бескомпромиссное сдерживание экспансии Тегерана на Ближнем Востоке. Чаще всего подчеркивается, что Трамп показал готовность исправить иранский крен, который допустила администрация Барака Обамы, одной лишь разморозкой сделки по продаже Эр-Рияду боеприпасов на сумму в 1,29 млрд долл. Напомним, что продажу авиационных средств поражения Обама отложил в декабре 2016 года из-за сообщений о большом числе жертв среди мирного населения в Йемене, где арабская коалиция под руководством саудовцев по сей день ведет борьбу с хоуситами из «Ансар Аллах» и лояльной экс-президенту Али Абдалле Салеху частью армии и обвиняет их в широких связях с Ираном.
Для Саудовской Аравии борьба с Ираном в Йемене – это ключевая идея, а для Трампа – хороший повод продемонстрировать анонсирование сдерживания амбиций Ирана. Однако борьба с Тегераном в Йемене удобна самому Тегерану: в реальности влияние иранцев на политическую и военную ситуацию в этой стране минимально.
Иран там, где его нет
В каких только грехах не обвиняют Иран в контексте йеменского конфликта. Список выдвинутых против него обвинений занял бы несколько газетных страниц. Если говорить о них вкратце, то все сводится к тому, что секрет стойкости хоуситов заключается в массовых поставках ракетного оружия и в помощи инструкторов «Хезболлы», а также отрядов иранского армейского спецназа, Корпуса стражей Исламской революции (КСИР), афганских хазарейцев.
В действительности же в Йемене, в отличие от Сирии или Ирака, не были выявлены ни советники КСИР, ни тренировочные лагеря «Хезболлы», ни тем более какие-то зарубежные шиитские подразделения. Единственным аргументом, способным хоть как-то привязать «Ансар Аллах» к Тегерану, являются иранские оружейные поставки. Поэтому освещение данной темы для Саудовской Аравии носит стратегический характер, иначе саудовское вторжение в Йемен потеряет «легитимность» даже в суннитском мире. Кстати, в приватных беседах с авторами публикации американские эксперты признают раздутость фактов иранского военного транзита, но в то же время настаивают на факте продолжающихся поставок оружия через сомалийские рыболовецкие шхуны.
Однако и этот тезис можно ставить под сомнение. Сейчас Йемен находится в полной морской блокаде, которая состоит из нескольких секторов. Если судну, направляющемуся в йеменский порт, после тщательного досмотра удалось пройти одну зону контроля, то оно все равно может быть задержано и тщательно досмотрено в другой. Причем ожидание досмотра в каждой зоне иногда занимает неделю, а проверка может доходить до просеивания тонн пшеницы, как это произошло, например, с балкером Lycavitos в 2015 году. Малогабаритным судам и рыбацким лодкам выходить в море в принципе опасно, даже если они не покидают прибрежные воды Йемена. Военные корабли и авиация саудовской коалиции могут уничтожить их без предупреждения. Так, резонансны случаи потопления плавстредств с десятками погибших мигрантов в 2015 и в 2017 годах, когда судна с ними пытались вырваться из блокированного и голодающего Йемена. Поэтому даже если допустить, что единичным малогабаритным судам и моторным лодкам удалось пройти через блокаду, то их военных грузов явно недостаточно, чтобы повлиять на ход войны.
Известно только два случая перевозки оружия из Ирана в Йемен, причем до начала саудовской интервенции. Первый произошел в 2009 году, когда было задержано судно Mahan-1 с экипажем из пяти иранцев и якобы оружием на борту. Но есть подозрения, что это был «спектакль» служб безопасности Йемена, и в одном из документов американского посольства, опубликованного WikiLeaks, косвенно на это указывалось.
Второй случай – задержание в 2013 году судна Jihan в ходе йеменско-американской операции у берегов Сомали, которое было нагружено гранатометами, ракетами класса «земля–воздух» и 122-мм боеприпасами якобы с маркировкой складов иранской армии. Однако везло ли судно вооружение в Йемен или это йеменские торговцы пытались его перевезти в Сомали – остается под вопросом.
Кроме того, Йемен сам долгие годы был и остается перевалочным пунктом поставок нелегального оружия во все страны ближневосточного региона. Местные оружейные магнаты с началом саудовского вторжения никуда не исчезли. По некоторой информации, при необходимости оружие закупается не у Ирана, а у местных торговцев и даже у просаудовских сил, которые не удовлетворены уровнем вознаграждения от правительства изгнанного президента Абд-Раббу Мансура Хади, но которые имеют доступ к оружию. Бывали случаи, когда те или иные союзы в Йемене заключались сугубо для получения оружия и денег от спонсоров конфликта.
VEVAK, король, VEVAK
Иран, по сути, не играл существенной роли как в становлении, так и в деятельности движения «Ансар Аллах», которое было исключительно зейдитским, пусть и шиитским. При этом все-таки не без иранского влияния появилась «революционная» и «антисионистская» составляющая данного движения. Основатель Исламской Республики аятолла Хомейни и нынешний генсекретарь «Хезболлы» Хасан Насралла занимают почетные места в идеологии «Ансар Аллах», но вовсе не ключевые. Духовный лидер Бадр ад-Дин Хусейн аль-Хуси, его сын и непосредственный создатель «Ансар Аллах» Хусейн аль-Хути занимают несравненно более значимую роль в «пантеоне» движения, которое само по себе не «хомейнистское». Хоуситы находятся в дружеских отношениях и с Ираном, и с «Хезболлой». Только эта дружба имеет четко очерченные границы, и она не связана с предоставлением Тегерану права принятия каких-либо решений в Йемене. До блокады Йемена Иран оказывал помощь «Ансар Аллах», но она носила в большей мере символический характер.
Тем не менее экс-президент Салех пытался разыгрывать иранскую карту в «хоуситском досье»: до союза с хоуситами он сам обвинял «Ансар Аллах» в зависимости от Тегерана, но таким образом пытался добиться увеличения военной и иной помощи со стороны Эр-Рияда и Вашингтона. Если Тегеран и оказывает поддержку альянсу Салех–Хути, то делает это удаленно, например, передавая через иранскую разведслужбу VEVAK информацию о расположении и передвижении войск коалиции.
Оманский фактор
Оман для северных йеменцев сегодня единственное «окно во внешний мир», учитывая их полную морскую и воздушную блокаду. И в Маскате опасаются усиления саудовского влияния в Йемене и продолжают поддерживать отношения с альянсом Салех–Хути, что провоцирует обвинения со стороны правительства Хади в поставках оружия через Оман. Однако этот маршрут достаточно сложен. Он пролегает в основном по пустынной местности и пересекает участок в провинции Эль-Джауф, контролируемый просаудовскими силами, и проходит через районы «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове» в Хадрамауте. Но главное – если поставки оружия идут по оманскому маршруту, то это поддержка Маската, а не Тегерана.
Российская позиция
Кстати, принято считать, что Москва выступает резко против интервенции коалиции в Йемене. Однако дела обстоят иначе. После свержения Хади РФ отозвала посла из Йемена, хотя и не разорвала отношения с альянсом Салех–Хути, оставив в Сане временного поверенного. В настоящее время посол России в Йемене работает с администрацией президента Хади из Эр-Рияда. Таким образом, хотя Россия и выступает за мирное урегулирование йеменского конфликта и за сохранение Всеобщего народного конгресса и «Ансар Аллах» в качестве политических партий, но все же официально она признает законным только правительство Хади.
