Станислав Притчин
В Киргизии идут митинги: население по-прежнему не устраивает уровень жизни. Фото с сайта www.azattyk.org
За 25 лет независимости страны Центральной Азии и Южного Кавказа так и не смогли достичь ощутимого прорыва в модернизации собственных экономик. Однако два с половиной десятилетия обособленного развития привели к значительному расслоению бывших советских республик по уровню национального богатства и специфике осуществления в них экономической деятельности. Эти и другие выводы содержатся в материале экспертно-аналитического центра ECED «Карта инвестиционной привлекательности стран Центральной Азии и Южного Кавказа».
Долгое время государства Южного Кавказа и особенно Центральной Азии находились на своеобразной периферии международного экономического взаимодействия ввиду относительно небольших размеров собственных экономик. Однако последние годы внесли в это коррективы. Причиной тому стал старт масштабных международных проектов, в которые оказались вовлечены страны региона. Так, Пекин продвинул собственную инициативу Экономического пояса Шелкового пути, распространив нити активного финансового и торгового сотрудничества на пространство от Поднебесной до Европы. Москва активизировала свои интеграционные устремления, выступив за наднациональное сближение в рамках Евразийского экономического союза. Регион затронули и многие другие проекты: «Южный энергетический коридор», «Север–Юг». Все это в целом способствовало переоценке экономического и международно-политического значения Центральной Азии и Южного Кавказа.
Однако эта переоценка не могла не осуществляться дифференцированно. Если присмотреться к отдельно взятому государству региона, становится очевидно, что каждое из них сегодня сильно отличается от других по целой совокупности важных показателей. Ключевыми среди этих критериев являются различия в инвестиционном климате, уровне и темпах экономического развития, транспортной доступности, политической стабильности, а также в масштабах и скорости реализации государственных программ экономического реформирования.
Инвестиционный климат стран Центральной Азии и Южного Кавказа, являющийся одним из ключевых критериев для иностранных компаний, приходящих работать в ту или иную страну, в целом по-прежнему оставляет желать лучшего. Однако на фоне не очень высокой «средней температуры по больнице» есть и некоторые исключения – это ориентированная на Евро-атлантическое сообщество Грузия, соседняя Армения, а также Казахстан и Азербайджан. Баку старается проводить в отношении иностранных инвесторов схожую с Астаной прагматичную политику. При этом Азербайджан, занимающий по итогам 2016 года 63-е место в рейтинге Doing Business, сильно отстает от первой тройки стран, которые находятся в данном рейтинге с 24 по 41-е место. Однако если брать инвестиционный климат в целом, а не только место в международных рейтингах, Казахстан и Азербайджан опережают Грузию и Армению: эти два государства слабее по своему экономическому потенциалу и более подвержены нестабильности. Наиболее сложный инвестиционный климат остается в Таджикистане и Туркменистане.
Двадцать пять лет самостоятельного развития также достаточно сильно развели рассматриваемые страны по уровню экономического развития, состояние которого наиболее справедливо отражено в основных макроэкономических показателях. Однако здесь прослеживается определенная закономерность: страны, обладающие значительными запасами углеводородов (Казахстан, Азербайджан, Туркменистан и отчасти Узбекистан), в макроэкономическом плане чувствуют себя лучше своих соседей, имея более привлекательные показатели, нежели государства, обделенные щедрыми запасами нефти и газа. К последним относятся Грузия, Армения, Киргизия и Таджикистан. И даже произошедшее в последние годы падение цен на нефть не смогло серьезно изменить сложившееся положение дел. Тем не менее удешевление черного золота поставило такие страны, как Казахстан и Азербайджан, в ситуацию, когда они вынуждены проходить проверку на прочность и уделять более чем серьезное внимание стимулированию собственных экономик. Для государств, бедных на углеводородные ресурсы, такое состояние, по сути дела, является перманентным.
Что касается экономического реформирования, то и здесь между рассматриваемыми в рейтинге странами наблюдается серьезная дифференциация. При определении места того или иного государства в рейтинге по данному показателю учитывались три ключевых фактора: проработанность и масштаб программ реформирования, наличие материальных ресурсов для их претворения в жизнь, а также то, насколько эффективно проходит практическая реализация программ.
На первое место по критерию успешности экономического реформирования вышли страны, больше всего пострадавшие от падения цен на углеводороды и имеющие значительные финансовые ресурсы для реагирования на вызовы. Речь идет о Казахстане, власти которого реализуют обширную программу государственного инфраструктурного развития «Нурлы Жол», предпринимают шаги по улучшению законодательного регулирования экономики, а также об Азербайджане. Баку привлек экспертов консалтинговой компании McKinsey для подготовки обширного плана по демонополизации и диверсификации экономики страны. Совместно с иностранными консультантами руководство Азербайджана наметило для республики новые экономические рубежи – развитие сельского хозяйства, туризма и тяжелой промышленности. В списке стран, оказавшихся лучше прочих в деле проведения реформ, присутствует и Узбекистан. После прихода к власти нового президента Шавката Мирзиёева власти страны анонсировали масштабную программу экономических преобразований. Реформы предусматривают создание более цивилизованного поля для ведения бизнеса в стране, сокращение мощного административного давления на экономику. Определенные подвижки в преобразованиях уже имеются. По версии аналитиков Всемирного банка, в 2016 году Узбекистан, являющийся одной из наименее либеральных экономик СНГ, вошел в топ-10 государств мира, осуществивших важные реформы в сфере ведения предпринимательской деятельности
Однако даже в тех странах Центральной Азии и Южного Кавказа, которые относительно успешны в деле экономического реформирования, результаты преобразований могут оказаться скромнее ожидаемых. Изменение складывавшейся годами и десятилетиями структуры экономики – длительный и трудоемкий процесс даже при наличии грамотно составленных программ и значительных финансовых ресурсов. Определенным сдерживающим фактором, кроме того, выступают и сами особенности политических систем таких стран, как Казахстан, Азербайджан и Узбекистан.
Устойчивое развитие государства неотделимо и немыслимо без такого ключевого фактора, как политическая стабильность. За две с половиной декады независимого развития государства Центральной Азии и Южного Кавказа прошли через серьезные периоды нестабильности: революции в Киргизии, братоубийственное гражданское противостояние в Таджикистане, межгосударственный конфликт Армении и Азербайджана вокруг Нагорного Карабаха и многое другое. Сегодня по этому показателю страны двух регионов в целом стабильнее.
Помимо таких традиционных составляющих политической стабильности, как отсутствие угрозы социальных конфликтов и внешнеполитических рисков, для стран Центральной Азии и Южного Кавказа большую роль играет и фактор стадиальности электорального цикла. Близость периода передачи власти существенно повышает политическую неопределенность и потенциальные риски дестабилизации. Именно этот фактор опустил по данному показателю с первых позиций в середину рейтинга Казахстан, считавшийся на протяжении долгих лет оплотом политической стабильности не только в Центральной Азии, но и в СНГ в целом. При этом соседний Узбекистан, напротив, поднялся в рейтинге: элиты страны в прошлом году продемонстрировали высокую степень консолидации в период транзита власти, несмотря на то что это был первый в истории независимого Узбекистана прецедент передачи политической власти. Неплохую стабильность и устойчивость в целом демонстрирует и Азербайджан.
Аутсайдерами же являются Таджикистан, Армения и Киргизия. Все три государства отягощены серьезными социально-экономическими проблемами, при этом центральноазиатские республики еще и почти четырехкратно беднее закавказской республики (по показателю подушевого ВВП). На стабильности Таджикистана традиционно сказывается соседство с Афганистаном и фактор исламистской угрозы, а также подспудные кланово-региональные противоречия, способные время от времени остро заявлять о себе. Киргизия находится в преддверии президентских выборов: голосование пройдет осенью текущего года, и его исход сегодня сложно прогнозировать. В Армении же как накоплен значительный потенциал социального протеста, так и присутствует риск дестабилизации ситуации в свете возможного обострения конфликта вокруг Нагорного Карабаха.
